From Prison to Promise - страница 9

Каким-то чудом мешок приземлился на разделительной полосе. Еще большим чудом кот смог выбраться наружу, после чего он замер в ужасе. Но уже через секунду его снес огромный грузовик. Его изломанное тельце приземлилось неподалеку — голова была изуродована, челюсти оторваны, зубы торчали во все стороны.

«Челюсти наизнанку», произнес мой братец своим тяжелым техасским акцентом. Тогда я не знал, что запомню тот день навсегда.

В Пасадене был магазинчик, в котором была большая трасса для игрушечных машинок. Дети со всей округи собирались там, когда проводились турниры. Особенно это нравилось Лэшу. Он был там каждый уикенд, и как обычно, он всегда был в центре внимания. Но мое самое яркое воспоминание о том магазинчике было не машинки. Там был старый продавец с перекошенным лицом. Ему было под 70, он выглядел очень страшно, особенно его рот — с левой стороны у него словно бы совсем не было челюстей. Я пытался игнорировать его, но Лэш постоянно пытался его высмеять. По дороге туда, по дороге обратно Лэш постоянно ржал и выдумывал для него разные прозвища — «Человек-слон», «Друпи», «Челюсти наизнанку».

Это было его любимым выражением. Он постоянно кричал, что у того старика челюсти наизнанку.

Такие дела. Как бы я ни пытался забыть того котенка, Лэш постоянно мне о нем напоминал. После того дня на шоссе каждый поход на гонки напоминал мне о том дне. Лэш шутил, ржал, кричал да даже если он ничего не говорил, я все равно вспоминал кота и грузовик. Эта ужасная ассоциация прочно поселилась в моей голове. Вся та ситуация резко поменяла мое отношение к Лэшу. Однако я смог справиться и простил его. Он все равно оставался моим старшим братом и героем.

Мы частенько играли вместе во время дождей. Нам было достаточно нашего воображения, мы играли в кораблики, изображали разных персонажей: я был Гонщиком Х из мультика Speed Racer, а Лэш был Ричардом Петти, машина №43, Чемпион НАСКАР! На старт, внимание, марш! Понеслась! Мы запускали спички в воду и наблюдали, как они движутся по лужам. Единственное правило — разрешалось подтолкнуть спичку пальцем, если та где-то застревала. Для меня это было просто забавой, но не для Лэша! Он относился к этому серьезней некуда — я даже не помню, чтобы выиграл хоть один такой заплыв.

В этом была разница между нами: когда мы участвовали в игрушечных гонках, Лэш становился одержим. Для него все было так захватывающе, что все внимание было уделено машинке. Вообще, было, конечно, круто, когда эти пластмассовые игрушки носились по трассе с достаточно большой скоростью, а вокруг была толпа детворы и взрослых, переживавших так, словно бы это были настоящие гонки. Лэш зависал там часами, всегда представляя себя Ричардом Петти. Мне всегда было интересно, почему он не выбрал Уилли Т.Риббза — первого чернокожего пилота НАСКАР. Ответ был прост: Петти всегда побеждал.

Там всегда было весело, но я относился ко всему менее серьезно. Мне было достаточно гонять маленькой машинкой на менее сложных трассах и при этом не попадаться на глаза Челюстям наружу.

Когда мы не гонялись в том магазинчике или не вляпывались в неприятности, мы были дома, с семьей. Мы любили праздники. На День Благодарения на нашем Шевроле Малибу мы ездили в Луизиану, чтобы навестить наших дедушку и бабушку. Но настоящим отрывом всегда было Рождество. Мы, Хаффманы и более старшие Дэнни, Кэролин, Гейл и Билли Джин всегда приезжали в гости с кучей подарков. Все это было хорошей демонстрацией вкусов 70х.

Гэйл приезжала на Кадиллаке «Эльдорадо», выглядела как кинозвезда и когда шла к двери, было чувство, что она вышагивает по красной дорожке на Голливудской премьере. Мы следили за ней, замерев и иногда вздыхая от восхищения.

Билли Джин можно было услышать за километр. Ее стерео-система орала на всю округу. Я всегда подбегал к окну, чтобы наблюдатЬ, как он выходит из машины в красном платье — настолько обтягивающем, словно оно было нарисовано.

Кэролин наоборот предпочитала более простую одежду. Например, зеленую юбку и рубашку на пуговицах. Но в ее глазах всегда пылал настоящий огонь.