Г. И. Успенский - страница 18

Выражения "господин Купон", "купонный порядок" затем заняли прочное место в очерках Успенского второй половины 1880-х годов. Так, один из очерков цикла "Грехи тяжкие" имел подзаголовок: "Пришествие господина Купона". Изображая повсеместное торжество капиталистического уклада, Успенский писал: "Человек, живущий на экваторе или на полюсе, русский ли мужик или индеец, китаец, папуас, араб, туркмен — все это человеческие разновидности, и особенности их самобытной духовной жизни ничего не значат для грозного порядка, который идет на всех с одинаковым желанием переломать весь строй этой разнообразнейшей самобытности на свой однообразный и бездушный образец… Это идет капитализм, меркантилизм или просто-напросто "господин Купон".

Большой сатирической силы в критике "купонного", буржуазного общества, его продажности, бесчеловечности, враждебности подлинному искусству Успенский достиг в рассказе "Не все коту масленица" (1888).

Характеристике "купонного", капиталистического строя посвящены все главнейшие произведения Успенского второй половины 1880-х годов. С целью изучения новых явлений действительности писатель предпринимает ряд поездок по России: на юг, по Волге, в Сибирь. Одновременно с этим Успенский продолжает все детальнее знакомиться с крестьянской жизнью и в новгородской деревне, где он по преимуществу проживал в эти годы. Результатом этих поездок явились такие замечательные циклы его очерков, как "Письма с дороги", "Кой-про-что", отдельные очерки: "Буржуй", "Заячье направление" и др. Центральным произведением Успенского второй половины 1880-х годов явились его очерни "Живые цифры" (1888),

Документальное в своей основе очерковое творчество Успенского основано не только на личных наблюдениях писателя, оно вырастало одновременно и на основании изучения писателем самых различных источников, характеризовавших эпоху. В его очерках часто встретишь цитаты из канцелярских документов, из периодической печати, из книг. Важными документами, которыми он пользовался, были статистические работы, цифровые данные, характеризующие положение народных масс. Особенностью использования документа у Успенского является введение документальных данных не только в публицистические рассуждения, но и в образные картины действительности; документ под пером писателя становился "живым". "Живыми" в творчестве Успенского становились и "цифры".

Идейная и художественная проблематика "Живых цифр" подготовлялась всем предшествующим творчеством Успенского, особенно его очерками из крестьянской жизни. Вопросы семейных отношений, роли женщины в крестьянской семье, занимающие столь важное место в "Живых цифрах", освещались в таких очерках, как "Наша баба" (1886), "Строй народной жизни" (1887), "Не быль, да и не сказка" и др. Тема воспитания детей, лишенных родителей, занимала Успенского с 1870-х годов ("Из деревенского дневника"). Мотивы рассказа "Квитанция" находим еще в рассказе 1882 года "Не случись". Подготовлено предыдущим творчеством писателя и его глубокое проникновение в содержание данных статистики о русской, особенно деревенской жизни. Следует отметить, что интерес Успенского к статистике связан с развитием статистической науки во второй половине XIX века. Обращение к цифрам у Успенского мы находим почти во всех его крестьянских очерках. Герой очерков "Волей-неволей" говорит о цифровых данных, характеризующих народную жизнь: "…эта боль, спрессованная в маленькую цифру… мне понятна; она, потрясая мой ум, развивает тот зародыш жалости, который уже есть во мне, к пониманию общих, всечеловеческих бед, гонит к ним, обязывает сосредоточивать внимание только на них".

Очерки, подготовлявшие цикл "Живые цифры", а также произведения, последовавшие за циклом, в своей совокупности характеризуют существенную особенность всех больших произведений Успенского: они обрастали целым рядом других очерков, рассказов, статей, в которых подготовлялись или дописывались образы центрального цикла.

Идейная сущность "Живых цифр" сформулирована Успенским в письме, предшествовавшем началу работы над очерками: "Подобно