Г. И. Успенский - страница 21

Десять лет пребывания Успенского в лечебнице, прекращение им литературной деятельности за 10 лет до смерти не изгладили в памяти читателей облик любимого писателя, не охладили любви к его творчеству. В похоронной процессии участвовало множество людей. Друг семьи Успенских, В. В. Тимофеева, в мемуарах своих рассказывает: "Церковь, улицы, кладбище — все было полно. И какая странная, как будто на подбор, стекавшаяся толпа!.. Нервные, одухотворенные, но болезненно усталые или угрюмо ожесточенные лица, — изможденные, бледные и как-то царственно горделивые… Одеты все одинаково: в черном и темном, простом, без притязаний на моду и без заботы о том, как и во что одет. Разговор тоже как будто странный: воспоминания о Сибири, тайге и тюрьме… Толпа каких-то разночинцев — из "благородных голодных", как тот, которого хоронили, без чинов и титулов, но с отметкой полиции "неблагонадежный", "административно сосланный", "помилованный"… преступник в прошедшем и, может быть, снова в будущем… неузнанный беглый, бесстрашно явившийся отдать последний долг "печальнику горя народного" под угрозой поимки и задержания, — вот из кого, главным образом, состояла эта многотысячная толпа!"

В связи со смертью Успенского на страницах буржуазно-либеральной печати появилось немало откликов — заметок, статей, некрологов, посвященных памяти выдающегося писателя-демократа. Эти отклики содержат большое количество любвеобильных восхвалений умершего писателя, различного рода определений таких, как "любящий страдалец", "алчущий правды", "бытописатель переходного времени", "народник-реалист", чаще всего — "писатель-народник". Все эти громкие фразы продиктованы стремлением либеральной печати, во-первых, подделаться, ради популярности, под настроения широких читательских масс, действительно дороживших памятью писателя, во-вторых, либеральная пресса своими оценками стремилась извратить облик писателя, истолковать его творчество в угодном себе духе. Нечего и говорить, что эти оценки не имели ничего общего с действительным обликом писателя, с его демократическим творчеством.

Подлинный итог его творческому и жизненному пути подвела ленинская "Искра" в том же 1902 году. В редакционной статье "По поводу смерти Г. И. Успенского" говорилось: "Г. И. Успенский неизмеримо больше всех легальных писателей 70-х и 80-х годов оказал влияние на ход нашего революционного движения. Его деревенские очерки конца 70-х годов, совпадая с личными впечатлениями ходивших в народ революционеров, содействовали крушению первоначального анархически-бунтарского народничества. Еще большее значение имели некоторые из его произведений 80-х годов, в которых мыслитель, сливаясь с художником, на нескольких страницах, иногда в нескольких строках намечал самые глубокие выводы, сообщая им непосредственную убедительность художественного наблюдения действительности. Первым русским марксистам-революционерам, т. е. марксистам, для которых марксизм был не только научной теорией, а теоретической основой практической программы, эти очерки Г. Успенского помогали конкретно выяснять и себе и другим свою историческую теорию". Дав эту высокую оценку творчеству Успенского, ленинская "Искра" вместе с тем отмечала в его мировоззрении то, что связывало писателя с народничеством: "Сам Г. Успенский был и остался народником в том смысле, что для него не было типа человека лучше, желаннее крестьянина, живущего при натуральном хозяйстве, но глубоко правдивый художник и мыслитель, он вечно показывал нам всю невозможность революционной программы, приуроченной к этому типу, и в то же время, как нельзя яснее, показывал также и безнадежность мечтаний о сохранении как любимого типа, так и всего старого быта и старых крестьянских учреждений при новых экономических условиях. Для самого Г. Успенского эти противоречия были безысходно-трагическими. Но для многих из его читателей они расчищали путь к принятию нового революционного мировоззрения, указавшего выход". Определяя отношение самых передовых кругов русского общества к личности замечательного художника, "Искра" в заключение статьи писала: "Социал-демократы всегда будут любить и читать Г. И. Успенского как одного из тех глубоко искренних наблюдателей, которые… в силу своей великой правдивости помогают все большему и большему выяснению того единственного пути, который идет через социальную революцию пролетариата".