Гагарин и гагаринцы - страница 11

Подумав об Америке, я не мог не вспомнить парней, намеревавшихся ринуться следом за нами в космос Почему-то я предполагал, что это сделает Алан Шепард. Станут ли американские космонавты служить делу мира, как это делаем мы, или будут рабами тех, кто готовит войну? Как было бы хорошо, если бы народы земного шара все свои усилия направили на достижение всеобщего и постоянного мира.

В 9 часов 51 минуту была включена автоматическая система ориентации. После выхода «Востока» из тени она осуществила поиск и ориентацию корабля на Солнце. Лучи его просвечивали через земную атмосферу, горизонт стал ярко-оранжевым, постепенно переходящим во все цвета радуги: к голубому, синему, фиолетовому, черному. Неописуема цветовая гамма! Как на полотнах художника Рериха!

9 часов 52 минуты. Пролетая в районе мыса Горн, я передал сообщение:

— Полет проходит нормально, чувствую себя хорошо. Бортовая аппаратура работает исправно.

Я сверился с графиком полета. Время выдерживалось точно. «Восток» шел со скоростью близкой к 28000 километров в час. Такую скорость трудно представить на Земле.

Я не чувствовал во время полета ни голода, ни жажды. Но по заданной программе в определенное время поел и пил воду из специальной системы водоснабжения. Ел я пищу, приготовленную по рецептам, разработанным Академией медицинских наук. Ел так же, как в земных условиях; только одна беда — нельзя было широко открывать рот. И, хотя было известно, что за поведением моего организма наблюдают с Земли, я нет-нет да и прислушивался к собственному сердцу. В условиях невесомости пульс и дыхание были нормальными, самочувствие прекрасное, мышление и работоспособность сохранялась полностью.

В мой комбинезон были вмонтированы легкие удобные датчики, преобразовавшие физиологические параметры — биотоки сердца, пульсовые колебания сосудистой стенки, дыхательные движения грудной клетки — в электрические сигналы. Специальные усилительные и измерительные системы обеспечили выдачу через радиоканалы на Землю импульсов, характеризующих дыхание и кровообращение на всех этапах полета. Так что на Земле знали о моем самочувствии больше, чем знал об этом я.

С момента отрыва ракеты от стартового устройства управление всеми ее сложными механизмами приняли на себя автоматические системы. Они направляли рули, заставляя ракету двигаться по заданной траектории, управляли двигательной установкой, задавая необходимую скорость, сбрасывали отработанные ступени ракеты. Автоматика поддерживала необходимую температуру внутри корабля, ориентировала его в пространстве, заставляла работать измерительные приборы, решала много других сложных задач. Вместе с тем в моем распоряжении находилась система ручного управления полетом корабля. Стоило только включить нужный тумблер, как все управление полетом и посадкой «Востока» перешло бы в мои руки. Мне пришлось бы еще раз уточнить по бортовым приборам местоположение стремительно несущегося над Землей «Востока». А затем надо было бы рассчитать место посадки, ручкой управления удерживать ориентацию корабля и в нужный момент запустить тормозную установку. Сейчас всего этого не требовалось — автоматика работала безотказно. Все обдумали и взвесили ученые.

Главный Конструктор рассказывал нам о борьбе, ведущейся за облегчение веса и габаритов каждой детали космических кораблей, о том, что советские ученые, работающие в области автоматики, создают системы со многими тысячами элементов, делают самонастраивающиеся устройства, способные приспосабливаться к изменяющимся условиям. Молодо увлекаясь, он говорил нам об устройствах управления с большим числом элементов, обеспечивающих, однако, высокую надежность системы.

Все эти воспоминания промелькнули в мозгу в какую-то секунду. А вспомнив все это, я стал думать о Главном Конструкторе. Космическим кораблем могли гордиться научные коллективы, вложившие в него свой разум, энергию, труд.

Я старался представить себе людей, причастных к строительству корабля, и перед моим взором проходили ряды тружеников как на первомайской демонстрации на Красной площади. Хорошо было бы увидеть их за работой в лабораториях, в цехах заводов, пожать им руки, сказать спасибо. Ведь самое прекрасное на Земле — это человек, занятый трудом.