Галактическая баллада - страница 47

Однажды утром я проснулся со странным и неприятным чувством, будто бы остался один на большом дисколете. Не знаю, откуда появилось эго чувство. Йер Коли и в самом деле не было рядом, но и не это служило причиной беспокойства — Йер Коли любила вставать рано. Может быть меня испугала необычная тишина?..

Я вскочил и подбежал к окну. Улицы были совершенно пустынны. Здание Дома Разума выглядело мертвым — никто не входил и не выходил оттуда. Только черная фигура на фронтоне, согбенная и печальная, будто жила своей жизнью и шла по своему вечному пути. Ее застывшее движение показалось мне зловещим.

Я оделся на скорую руку, — в то время я уже носил тунику, — заглянул в комнаты Йер и Бена — там никого не было. Вышел на улицу. Пустота и тишина улицы еще больше испугали меня.

Что случилось с превенианами, с дисколетом, со мною самим?

Я попытался думать более спокойно. Над моей головой имелись еще два «этажа», потом следовала «мансарда» дисколета. Может быть, они где-нибудь там? Я вскочил на ближайшую платформу, и она подняла меня на второй этаж: та же картина. На третьем этаже я даже не сошел с платформы, мне было достаточно прислушаться.

Я полетел к четвертому этажу, сошел с платформы и… Оказался «под открытым небом».

Я стоял в парке среди темных голубоватых стволов деревьев, а надо мной простиралась бездонная чернота Космоса, усеянная светлыми точечками. Вся «крыша» дисколета теперь представляла собой окно в пространство. Было темно, только смутный желтый свет окрашивал верхушки деревьев. Я поискал источник этого света — он оказался позади меня. Ниже того, что мы бы назвали горизонтом дисколета, застыло большое круглое желтое пятно, ярко-желтое, как отполированная золотая монета. Лучи его падали наискосок, оно было неподвижным и холодным. Тишина здесь, «под черным небом» с этим желтым светилом казалась мне даже еще более зловещей. Было такое чувство, что сделай я хоть шаг в сторону, я полечу в пустоту.

Вдруг кто-то дотронулся до моего плеча и я чуть не вскрикнул.

В желтых сумерках мне удалось различить лицо Ртэслри. Оно только усилило мой ужас, потому как теперь уже сомнений не оставалось: что-то непоправимое произошло — таким мрачным было это лицо.

Ртэслри тихо сказал:

— Большая Желтая звезда, Луи, Смотрите.

Я и без того уже смотрел на нее. Не мог оторвать взгляда — она приковывала меня, гипнотизировала. Меня охватил озноб, чего не случилось со мной даже при виде адской звезды Аделипта… Минутой позже я уже с трудом сдерживал истерический смех: я был не один и в тишине не было ничего зловещего — повсюду были люди, тени которых терялись между деревьями парка. Вся превенианская колония собралась здесь.

— А, мерд, — произнес я вслух мое любимое ругательство и оно вернуло мне самообладание. — Ты присутствуешь на сеансе самой большой обсерватории Галактики, Луи Гиле, вот и все… Да, но почему так тихо, почему все молчат?

Я осмотрелся. Большинство лиц были обращены к звезде, губы — плотно сжаты. В тот же момент над нами отчетливо прозвучал тихий, медленный голос:

— Мы приближаемся к Большой Желтой, превениане. Смотрите и запоминайте.

Это был голос Бан Имаяна. Но тогда я с трудом его узнал — он был гораздо тоньше и слегка дрожал. Этот голос вызвал у меня непонятное волнение.

— Звезда, которая дает жизнь планете Гриз, — опять послышался голос Бан Имаяна. — А вот и сама Гриз…

Большая Желтая звезда начинала медленно подниматься к зениту, очевидно, из-за маневра дисколета, и когда она достигла его, на том же месте, где была несколькими минутами раньше, появился другой светлый кружочек. Постепенно Желтая звезда зашла, а маленький блестящий кружочек остановился в зените и затрепетал. Он сразу же стал переливаться всеми цветами радуги и свет его оказался гораздо сильнее, чем свет той звезды.

Гриз! Планета, к которой стремился наш корабль!..

Какую же красоту она излучала, братья мои земляне! Какую дьявольскую, божественную, невиданную красоту! И даже сейчас, сидя у подножья этой мертвой горы, я вижу тот небольшой кружочек, будто инкрустированный разноцветными драгоценными камнями, трепещущий наподобие светящейся бабочки на фоне черного бархата пустоты. Я смотрел потрясенный, дух перехватило…