Галактическая лаборатория - страница 4

   - Боже мой, какой мертвец? Что ты там нашла?

   - Ну, "тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца", - пробарабанила Лида.

   - Если он мертвец, то значит неодушевленное. Он же не живой, - учительнице не хотелось говорить.

   - Значит, "что? - мертвец"? - спросила Лида.

   - "Что? - мертвец", - утвердительно ответила Наталья Сергеевна. - Ты, Кузяева, вечно какую-нибудь ерунду выберешь.

   - Нет, Лида, - сказала Вера негромко, но услышали ее все: - Слово "мертвец" отвечает на вопрос "кто?" Это одушевленное существительное, и душа у него есть.

   - Ты что, Долгунцова, совсем уже? - Наталья Сергеевна встала со стула. - У кого есть душа? У трупа?

   - У трупа нет души, - ответила Вера. - Имя существительное "труп" отвечает на вопрос "что?" и является неодушевленным, потому что труп и мертвец это не одно и то же.

   - Как это не одно? - учительница начинала злиться.

   - Я думаю так, что до сорока дней умерший является мертвецом, и его душа находится среди нас, а потом он становится трупом, а его душа отправляется туда, куда ей положено. Но есть еще такое понятие "живые мертвые", это не оксюморон.

   Учительница округлила глаза.

   - Слушай, Долгунцова, что ты себе позволяешь? Ты еще не имеешь права оперировать такими понятиями. Ну, что такое оксюморон?

   - Соединение несоединимых понятий, - спокойно сказала Вера, - горький мед, например. Так вот, живые мертвые в народных легендах это вурдалаки, упыри. Это нежить, но не трупы.

   - А это разве не одно и то же вампиры, вурдалаки, упыри? - удивилась учительница.

   - Нет, - ответила Вера. - Вампир этот тот же вурдалак, только в западной Европе, они пьют кровь живых людей, а упыри еще могут употреблять в пищу и тело живых или даже трупов.

   - Ой, меня сейчас стошнит, - хихикнула Лида.

   - Тише ты, как интересно, - прикрикнул на нее Юра. - Рассказывай, Вера.

   - Да что рассказывать, возьми русские народные сказки в четырех томах, том второй. Почитай энциклопедию мифов народов мира, - сказала Вера.

   - Ты слишком умная, Долгунцова, все знаешь, даже больше учителя, советы раздаешь. Удивляюсь, почему ты не на моем месте сидишь, а за партой? Там вот, чтоб поубавить твои амбиции, ставлю тебе двойку, даже две двойки, и в четверти у тебя будет тройка, а в году еще посмотрим что.

   Вера пристально смотрела на Наталью Сергеевну и молчала.

   - Что ты на меня уставилась, дебилка, выродок, ублюдок! - срываясь на визг, истерически закричала учительница.

   В классе повисла тишина. Прозвенел звонок, но класс его не услышал.

   - Вы зря это сказали, - спокойно проговорила Вера.

   Она собрала свои тетрадки, поставила на место книгу и вышла из класса. Вера больше не пошла на уроки, а пришла в спальню и легла на постель. Тут же заглянула нянечка:

   - Ты что, заболела, Вера? - удивилась она.

   - Нет, тетя Аня, просто голова болит. Я полежу здесь, пока никого нет.

   - Ну, ладно, деточка, полежи, полежи, - нянечка закрыла дверь и ушла.

   Уже без страха Вера ощутила в себе знакомое тяжелое, большое и черное. Однако обида была слишком сильной, и слезы лились на подушку до тех пор, пока девочка не заснула.

   - Вставай, слышишь, вставай! - Лида трясла ее за плечо.

   Вера открыла глаза - на дворе еще светло. Она глянула на Лиду - та плакала. Вера догадалась, в чем дело, но промолчала.

   - Наталья Сергеевна погибла, - плача, рассказывала Лида. - После нашего урока она отпросилась у Марии Петровны и пошла домой. Переходила где-то дорогу, каблучок застрял между брусчаткой, а тут с горы машина ехала, у водителя отказали тормоза, ну и сбила машина Наталью Сергеевну.

   Лида громко заплакала, а Вера вновь ощутила радостно-страшное чувство, но радости было много, а страха чуть-чуть.

   - Тебе ее совсем не жалко? - спросила Лида.

   - Нет, - спокойно ответила Вера и вышла из спальни.

   И в последний, третий раз, Вера вновь испытала чувство радости, когда Яшка Званцев умер в ожоговом центре. Это было в год окончания ею школы. Вера уже больше года дружила с тихим, хорошим мальчиком Максимом. Он, как и Вера, был оставлен матерью в роддоме. У мальчика была родовая травма, он поздно начал ходить и говорить, и его никто не хотел усыновлять, не смотря на интеллигентную внешность. Максим заикался, когда волновался, а так последствий травмы не осталось. Он был старше Веры на год, но из-за отставания в развитии в раннем возрасте, учился с нею в одном классе. Максим любил Веру тихой, преданной любовью. Они почти не говорили о будущем, но знали, что после окончания школы не расстанутся, а потом поженятся.