Галактика Сенситивов 1 - страница 6
Старший офицер таможенного поста расхохотался так громко, что эхо разнесло его смех по всему огромному таможенному терминалу и другие таможенные офицеры, дремавшие у своих турникетов, испуганно встрепенулись.
— Том, вы меня уморите! Какое начальство? Супервизио нужно смотреть! Это же те парни с "Молнии Варкена". Эта посудина с боем пробивалась к Хьюму через полгалактики! Вы, что, действительно не в курсе? Ведь это тот самый корабль, который за полтора месяца одержал больше побед в космосе, чем весь космический флот за десять лет! А тот парень, на которого вы так таращились, сам Железный Рен Калвиш!
Пока офицер мидорец улаживал дела с таможней, проявляя при этом некоторое высокомерие, свойственное боевым офицерам космофлота по отношению ко всяким тыловикам и, лихо покручивая свои длинные усы, щедро одаривал улыбками миловидную девушку, оформлявшую их проживание в отеле, его товарищ-варкенец быстрыми шагами пересёк просторный зал и вышел из здания космопорта. За его пределами невдалеке стояли небольшие, красивые, одно и двухэтажные здания, которые, в отличие от этой высоченной громадины, построенной из стекла, хромированной стали и белоснежного камня, казались пряничными, кукольными домиками, спрятавшимися под пышными кронами зелёных деревьев.
Не смотря на столь поздний час, окна домиков, сложенных из кирпича и крытых черепицей, ярко светились, а двери были открыты настежь. Войдя в один из них быстрым, пружинистым шагом, варкенец вскоре вышел, но теперь его шаги стали какими-то скованными, нерешительными. На плече он нёс небольшой матерчатый тюк и сгорбился под его тяжестью так, словно он нёс свинцовый контейнер с изотопным топливом. От энергии, решительности и уверенного напора варкенца не осталось и следа. Теперь он угрюмо брёл в сторону небольшого гражданского аэропорта. На его посадочной площадке стояло с полдюжины допотопных, неуклюжих на вид, орнитоптёров с тонкими, полупрозрачными крыльями, сверкающими в лучах прожекторов. Небо на востоке к этому времени уже стало понемногу зеленеть. Близился рассвет.
В это же время спутники варкенца поднялись на сорок третий этаж здания космопорта, в отель для офицерского состава. Войдя в просторный номер, майор-мидорец, прежде всего побеспокоился о своём беспомощном товарище, усадив его в удобное кресло, а затем и сам уселся перед супервизором, включил его и настроился на канал новостей. Однако, гораздо чаще он прислушивался не к тому, что говорили дикторы, а к своему браслету-коммуникатору, надетому на правую руку. Лицо его казалось спокойным, но в каждом его чувствовалось напряжение.
Впрочем, как раз это можно понять, ведь мало кто прилетает на Хьюм без серьёзной на то причины. Причина же появления этих людей на планете Хьюм и вовсе оказалась очень серьёзной, так как на правой руке их друг-варкенец носил золотой браслет Человека Пришедшего За Справедливостью, прямое свидетельство того, что этот человек явился на Суд Хьюма. Согласно правилам, установленным в Галактическом Союзе, вместе с Человеком Пришедшим За Справедливостью, на Хьюм могло прилететь практически любое число сопровождающих, но вот выходить за пределы огромного космопорта, кстати, единственного на всю планету, им запрещалось.
Мало кто из людей, посетивших Хьюм, мог похвастать, что он ознакомился с обычаями и бытом этого уникального мира. Вот и сейчас Нейзеру и Рендлю Калвишу пришлось довольствоваться тем, что им разрешили поселиться в отеле, в номере с окнами, выходящими на зимний сад и они даже не смогли увидеть, как их друг сел в одноместный орнитоптёр и улетел на нём прочь от космопорта. Улетел навстречу своей судьбе, а та на этой планете могла выкинуть с ним любой фортель и сыграть жестокую, смертельную шутку. Таково уж было правосудие Хьюма и с этим во всей галактике считались безоговорочно, так как в ней нет ничего выше Суда Хьюма.
Пару часов спустя варкенец, ищущий справедливости на Хьюме, вышел из одноместного орнитоптёра, доставившего его в Корн, небольшой, опрятный и симпатичный городок, лежащий в полутора тысячах километров от космопорта Хьюм-Централь. Теперь этот импозантный красавец надел поверх своей варкенской туники нелепую, бесформенную, длинную рясу тускло-оранжевого, пыльного цвета.