Галицко-Волынская Русь - страница 51

.) миръ и любовь», равно как и обязательства перед Мономахом и его союзниками ограничиться лишь наказанием Давыда[567].

«Совет» бояр, таким образом, в последние десятилетия XI в. становится постоянным явлением политической жизни Юго-Западной Руси. Дополнительным подтверждением сказанному служит и то, что летописец не воспринимает боярский «совет» во Владимире и Перемышле как нечто особенное, как заслуживающее внимания и описания событие. Точнее говоря, его интересует не «совет» сам по себе, а лишь связанные с ним некоторые чрезвычайные обстоятельства, что характеризует отношение к «совету» как к обычному, повседневному явлению[568]. Вспоминает о «совете» или, вернее, об участвующих в нем лицах — «советниках» («мужах») — летописец только тогда, когда последние совершают предосудительные («злые»), с его точки зрения, деяния — подстрекают своего князя к войне с Киевом, или к убийству и ослеплению князя соседней волости.

Регулярно повторяющиеся в летописях, в тех случаях, когда известия о волынских и галицких делах достаточно подробны и полны (будучи, по-видимому, заимствованы составителями Повести временных лет непосредственно из местных источников[569]), упоминания о княжеских «советниках», действующих при схожих политических обстоятельствах, свидетельствуют о сложившейся практике подобных мероприятий и о надлежащем оформлении соответствующих отношений[570].

Пристрастное отношение киевского летописца к боярским «советам» («думам») на Волыни и Галичине (как и вообще к проявлениям политической самостоятельности подвластных Киеву регионов), опосредованное через негативное восприятие их участников, затрудняет возможность объективной и полной оценки политической роли и значения этого института в конце XI в. И тем не менее, имеющиеся данные позволяют сделать некоторые выводы, касающиеся наиболее существенных, на наш взгляд, черт, характеризующих положение и функции боярского «совета» («думы») в системе внутриобщинных отношений.

Первое. Высокая степень влияния «советников» на поступки князя, который «слушает» и принимает ответственные решения, будучи «научен» («намолвлен») «советниками», требует более внимательного анализа и, несмотря на уже проделанную историками работу, по-прежнему нуждается в объяснении. На наш взгляд, нельзя, как это делают некоторые исследователи, сводить все только к личностям «советников» — их индивидуальным качествам, энергии, знаниям и опыту и проч.[571], хотя этот фактор, несомненно, играл важную роль. Тем более недостаточно объяснять влияние «советников» на князя их личной преданностью последнему[572], хотя такие случаи и могли иметь место. Чтобы правильно объяснить и оценить феномен княжеского «совета» («думы»), необходимо сконцентрировать внимание на политическом содержании тех рекомендаций, которые дают князю его «думцы».

Второе. Во всех отмеченных выше случаях, там, где прямо фигурируют в тексте источников «мужи» — «советники» или их присутствие угадывается по косвенным признакам, их советы носят исключительно политический характер. Об этом можно судить, в частности, по решениям, которые принимаются князьями в результате совета с боярами. Они выражаются в попытках тем или иным образом разрешить насущные политические проблемы, наиболее остро стоящие перед возглавляемой данным князем общиной. В первую очередь сказанное касается внешнеполитических отношений и связано будь то с необходимостью противодействовать враждебным посягательствам Киева или с отражением агрессии соседней волостной общины. С этой точки зрения можно говорить об известной стабильности проводимой «советниками» политической линии, о ее независимости от временных колебаний политической конъюнктуры, позиции и личных интересов возглавлявших общину князей (которые на Волыни в конце XI в. чрезвычайно быстро сменяют друг друга) и, наоборот, ее обусловленности государственно-политическими интересами земли.

Третье. Сказанное согласуется с готовностью общины активно поддерживать решения, принятые на «совете» князя с «думцами», в том числе участвовать в военных действиях, требующих мобилизации земского войска, материальных и людских жертв. Наоборот, имеющиеся данные свидетельствуют, что если князь действует в обход бояр-«советников», не получает их поддержки, он остается и без поддержки общины и вынужден довольствоваться исключительно собственными возможностями. Во многих случаях, особенно когда речь идет о мобилизации войска, вече принимает ту же позицию и то же решение, за которое высказываются «думцы»