Гамаль Абдель Насер - страница 4
Здесь он впервые познал жизнь большого города. Помимо школы, Гамаль занимался также арабским языком и арифметикой со старым другом своего отца — Мухаммедом Гамаа. Они познакомились еще в Александрии.
«В ту пору, — вспоминает Гамаа, — у меня не было даже крыши над головой. Абдель Насер пригласил меня к себе. Я жил в его доме целый месяц на правах члена семьи. Потом приехала моя жена, которая полюбила семью Абдель Насера. Это были люди, с которыми нас связывала дружба. У меня была аль-азхаровская закваска,[5] поэтому Абдель Насер хотел, чтобы я преподавал его сыну арабский язык и арифметику. Гамаль не был похож ни на кого из других детей. Однажды мы были в гостях у одного чиновника министерства просвещения, и он предложил 20 пиастров в награду тому мальчику, который правильно ответит на его вопрос.
— Предположим, мы потеряли дорогу в пустыне, — сказал он. — Направление можно узнать по компасу. По за каждое из четырех направлений надо заплатить по 20 пиастров. Сколько же пиастров надо заплатить, чтобы узнать все четыре части света?
— Восемьдесят пиастров, — закричали дети.
— Всего двадцать пиастров, — сказал Гамаль.
— Почему? — спросили его.
— Потому что, если я узнаю одно направление, остальные я определю бесплатно, — ответил он».
Часто старшие заставали Гамаля одного в задумчивой позе. Случалось, он забывал об обеде и об уроках. Иногда Гамаль ставил взрослых в тупик своими вопросами.
— Мы не пасем овец, а едим мясо, почему же пастухи едят «фуль»?[6] — спросил однажды он своего отца.
Абдель Насер смог только сказать, пожав плечами, что «так уж устроен мир». Но восьмилетнего мальчика не удовлетворил такой ответ. Он продолжал наседать на отца с вопросами. Отец не одернул сына. Ведь в семьях «саиди» с детьми принято обращаться как со взрослыми.
Обычно во время каникул и в праздники мальчик уезжал домой, в Хататбу. Он очень любил свою мать. Она часто писала ему письма, зная его замкнутость. Гамаль всегда старался во всем угодить матери. Внезапно с апреля 1926 года она перестала писать. Затем Гамаль получил письмо от отца. Он сообщал, что мать была загружена домашней работой, что у Гамаля теперь появилось два младших брата Изз эль-Араб и Лесси. «Кроме того, — писал отец, — твоя мама отправилась в Александрию навестить своих родных».
Только приехав на летние каникулы в Хататбу, Гамаль узнал, что его мать умерла в Александрии, куда она поехала лечиться, тяжело заболев после родов.
Сам Гамаль Абдель Насер скажет потом в одном из своих интервью, что смерть матери явилась «жестоким ударом, который наложил на меня неизгладимый отпечаток».
Гамаль попросил отца отпустить его в гости к родителям матери в Александрию. Мальчик помнил, что она всегда была счастлива в их доме.
Абдель Насер с радостью согласился. Он думал, что поездка успокоит сына.
Особняк деда в Александрии относился к той категории домов, которая и по сей день характеризуется французским словом «респектэ». Он содержался в чистоте и порядке, за который отвечал штат слуг. Дед приехал на вокзал за внуком на собственной автомашине. Еще год назад, когда Гамаль гостил в Александрии с матерью, ему так нравилось жить в этом доме, играть с двоюродными сестрами. Но на этот раз мальчику здесь показалось необыкновенно скучно. В Каире он был свободен. Здесь же бабушка следовала за ним по пятам. Он хотел есть — его заставляли есть сверх нормы. Ему хотелось погулять — бабушка везла его в центр города и сажала за столик в скучном кафе. Он задавал вопросы — на них никто не мог ответить. Ему нравилось ходить в порт, смотреть, как разгружают пароходы, а его одетые в белые кружевные платьица кузины примерно того же возраста, что и он, считали — там толчея и грязь.
Родители матери сделали попытку оставить Гамаля у себя и даже написали письмо отцу о том, что «школы в Александрии не хуже, чем в Каире», но Гамалю уже хотелось вернуться назад в Хататбу, а еще лучше в Каир, где ждал его дядя Халиль, к которому у мальчика накопилось столько вопросов.
Перед началом учебного года он возвратился к отцу, в Хататбу.
Несомненно одно: окончилось детство для Гамаля. Вскоре после того, как он узнал о смерти своей матери, отец увидел, что Гамаль роет яму недалеко от дома. Абдель Насер, велел ему прекратить это занятие, но, вернувшись с работы, обнаружил, что яма стала еще глубже.