Гангутское сражение. Морская сила - страница 15
Такою ничтожною силою, неопытною в боевом деле, при тогдашних плохих пушкарях думали оградить город от нарвских победителей. Притом воевода, обязанный защищать все подступы к городу, оказался не только неспособным к распорядительности, но даже и не храбрым, как показали дальнейшие события. Душою обороны в данном случае был архиепископ Афанасий, приставленный Петром к Прозоровскому в качестве советника. Он принимал деятельное участие во всех мероприятиях по обороне и по постройке самой крепости, пожертвовав для последней весь строительный материал монастырей.
«Относительно безопасности двинских устьев царь повелел засорить Пудожемское русло, на Мурманское послать 300 человек стрельцов с пушками, чтобы в узких местах окопаться шанцами и стеречь накрепко приход неприятеля, не допуская его войти в самое устье. Такие шанцы, или батареи, сооружены и у новостроившейся крепости, в числе четырех, из которых три, вооруженные десятью, тремя и двумя пушками, находились в близком расстоянии от крепости на том же берегу, а четвертая с 15 пушками — на острове Маркове, лежащем по другую сторону Малой Двины. На всех этих батареях имелось 400 солдат под командой солдатского головы полковника Животовского. Лоцмана были переведены с Мудъ-южского острова к этим же батареям и могли высаживаться на приходящие с моря корабли не иначе как по донесению воеводы от поставленного на Мудь-южском острову военного караула, что, мол, пришедшие корабли подлинно торговые, идут туда-то и такой-то нации… Указ царя предупреждал поморских жителей не выходить на промыслы. Все торговые суда по сему случаю были задержаны при порте. В крайнем случае велено приготовить брандеры».
Так гласит летопись.
В первые дни мая последние льдинки унеслись, подхваченные половодьем, через устье Двины в Белое море. В Архангельском Гостиный двор, проснувшись от зимней спячки, гудел, как потревоженный улей. Ждали первые купеческие суда с иноземными товарами, готовили свои, завезенные зимой, припасы на продажу. Но при всей, с первого взгляда, беззаботной суете разношерстного люда в самом городке, и особенно в прибрежных улицах, в поведении и настроении людей чувствовалось какое-то напряжение. Оно задавалось и разгуливающими по городку и набережной стрелецкими нарядами, и появившимися на берегу пушками, возле которых дневали и ночевали в палатках пушкари, и вестями с Двинского устья, где уже поднялись с человеческий рост крепостные стены, в проемы которых на весеннем солнцепеке чернели и нагревались пушечные жерла. Потому теперь частенько невольно, с некоторой тревогой поглядывали горожане в сторону Двинского устья…
Весеннему солнцу всегда рады в северных краях. Вместе с теплом оживает помаленьку природа. Чернеют проталины на наезженных санями зимниках, серпами окольцовываются стволы деревьев вдоль лесистых опушек, кое-где, вдоль крутых берегов рек, вокруг островов на озерах, робко проглядывают иссиня-черные каемки оттаявшего ледяного панциря. Вода, одно из чудес природы, приобретает свое первородное свойство, воскрешая все живое в себе и вокруг.
В Европе Скандинавию издревле относили к Северным землям. Но если ближе к Нордкапу зима хозяйничала обычно весь отведенный ей календарем срок, то на юге, у Датских проливов, морозы уступали свое место оттепели задолго до этого времени.
Поэтому шведские эскадры на зиму в основном уходили на юг, отстаиваться в Карлскрону, основную базу флота. Сюда-то и прибыло в разгар весны распоряжение Адмиралтейств-коллегий, готовить согласно королевскому указу эскадру для похода в неблизкий путь — к берегам России.
После недавнего «чуда» под Нарвой король Карл XII был уверен как в явном превосходстве своих войск, так и в неспособности русской армии противостоять шведам. Перед своими генералами он не раз снисходительно высказывался по этому поводу:
— Нет никакого удовольствия биться с русскими, потому что они не сопротивляются, как другие, а бегут.
Отдавая приказ стереть с лица земли Архангельский, король не сомневался в успешном рейде королевской эскадры. Такого же мнения придерживались и флагманы Адмиралтейств-коллегий. Старший среди них адмирал Вахмейстер, ознакомившись с королевским указом, без особых раздумий назначил флагмана похода на Север: