«Гарем» Лорда - страница 64

— А наши… земляки смогут найти нас здесь? — неожиданно спросила Анна-Джейн.

— Найдут. Но не сразу и думаю, что к тому времени их численность заметно поубавится.

— Интересно, как там остальные? — непонятно у кого задумчиво спросила Ева. — Я не про заключенных и тирийцев, — пояснила она.

— Ничего хорошего их не ждет. — немного помолчав, сказал Виктор, — Может у кого-нибудь и хватит духа отколоться, уйти в сторону и скрыться, но не думаю, что там остались такие экземпляры. Да и одиночество в подобных обстоятельствах — явно страшит оставшихся больше рабства. Из травоядного невозможно сделать хищника. Им надо родиться. Но хотя бы бодаться и топтать врага копытами — уметь должен каждый. Как сегодня это сделала Ева. Уметь и быть готовым это сделать! По-другому здесь не выжить.

Он перехватил взгляд Евы:

— Да и еще, во избежание дальнейшего непонимания и вообще, чтобы раз и навсегда закрыть тему оставшихся на плато людей. Я не только не собираюсь идти туда и кого-то спасать от тирийских и «своих» подкупольных злодеев, а вообще — предпочел бы не вступать в конфликт. Ни с теми, ни с другими. В идеале — лучше бы нам с ними совсем не пересекаться. Так что пусть никто даже не думает в своих девичьих грезах окружать мою персону романтическим ореолом. В войне романтики нет. Совсем. Разглядеть её там могут только наивные подростки или психически больные люди. Занятие войной гораздо грязнее и вонючее, чем ремесло ассенизатора. А я извалялся в этой вони и грязи по самую макушку. На три жизни хватит! Так что оставьте эти розовые… — он не смог подобрать слово и досадливо сказал, — «тра-ля-ля» и все такое…

— Мы и не думали ничего подобного, Виктор. По крайней мере — я. Думаю, что и остальные здесь присутствующие бесконечно благодарны за то, что ты уже сделал и продолжаешь делать для всех нас. Причем совершенно бескорыстно. Подобных мужчин я в своей жизни не встречала. — огромные и выразительные глаза Анны влажно блестели при свете костра, а голос был грудным и мурлычащим, с изредка прорывающейся хрипотцой.

В костре треснуло полено, заставив некоторых невольно дернуться, вверх взметнулись оранжевые искры.

В наступившей вслед за этим тишине, настороженно похрустывая песком, к костру из темноты вышел зверь. Весьма крупный и очень тощий, со впалыми боками и напряженным выражением на умной морде. Если бы не густая шерсть, свалянная в репьях — можно было бы без сомнения пересчитать ребра животного. Оно остановилось и напряженно замерло на краю света и темноты.

Сказать, что в первое мгновение они напугались — значит не сказать ничего! Только Оливия и Виктор оставались совершенно невозмутимыми.

— Спокойно, — сказал Лорд еле слышно, стараясь не напугать животное. — Дикий зверь не приблизится к месту огня да еще и с людьми. Это всего лишь собака. Причем с нашей планеты. Первооткрывательница этого мира. Вернее — одна из них.

— Иди сюда, мальчуган! — ласково позвал он, — Или ты леди? Тогда простите мисс. Да нет — ты мальчик! — пригляделся Виктор, — И мне кажется, что мы заочно знакомы. Буш!? Тебя ведь зовут — Буш?

Пес заметно озадачился и недоуменно шевельнул хвостом.

— Сейчас придумаем, чем тебя угостить. Чарли, чтобы тебя! Вот так ты несешь караул? Сказал же — не греть уши и вообще не смотреть на огонь. Отойди еще дальше — заберись повыше на какой-нибудь утес и наблюдай не за нами, а за тем, что происходит вокруг. Ну что в этом сложного-то?

— Вот мы и животным обзавелись. — фыркнула Элен, — Врастаем в среду. Подожди Оливия, а то с испугу пес и укусить способен. Или удрать. Ты ведь не хочешь, чтобы он убежал? Давай лучше мы с тобой покормим его. Там, кажется осталось немного рыбы и каши…

На предстоящую ночь Лорд освободил Еву от дежурства в карауле.

— Ты как, вообще?

— Вполне нормально, — немного преувеличила, но в целом не соврала она.

— Сегодня тебе нужно хорошо выспаться! Отдыхай. Успеешь еще навоеваться, девочка. — он как-то по новому взглянул на неё. Хотя вполне может быть, что Еве просто показалось…

ЕВА.

Проснулась Ева достаточно поздно. Было примерно около половины восьмого. Если конечно верить солнечным часам, вчера начерченным на песке Ла Вишем. Верить которым, правда, по заверению самого профессора пока еще было глупо. Но ей, все же было приятно ощущать хоть какую-то упорядоченность нынешней жизни и поэтому для себя Ева решила, что пусть так и будет. Половина восьмого — значит половина восьмого.