«Гарем» Лорда - страница 9

Даже ограничение уровня рождаемости не спасало низшие классы от постоянного чувства голода. Чтобы родить ребенка, необходимо было также получить благословение инквизиторов.

В конце концов, через несколько лет дошло до того, что сейчас отцы-инквизиторы были вправе даже без какого-либо участия светских властей принимать самостоятельные решения о том, заслуживает ли кары быть изгнанным «за грехи» из-под купола через шлюзы, тот или иной житель империи.

В конце концов, в обществе почти закономерно началась «охота на ведьм». Не в первый раз в истории человечества, но видимо, на этот раз все-таки в последний.

Их Империи тоже суждено было стать последней.

Да, несмотря ни на что — сообщество укрывающихся под куполом людей по-прежнему официально — громко и помпезно именовалось империей.

Косвенно, именно за это и поплатились Ева и Брен. Ева неблагонадежно пошутила в своем студенческом кругу именно по поводу нынешних размеров «великой империи». Да вдобавок ко всему — рассказала анекдот про отнюдь не отеческую любовь многих, принадлежавших к самой верхушке инквизиторов к маленьким мальчикам. И хотя об этом и так знали все, но говорили вслух в случайных компаниях — только такие безмозглые девчонки, как она.

Благодаря Евиной глупости — они с сестрой одновременно попали и под пристальное внимание политического сыска и оказались в поле зрения всевидящего и недремлющего ока инквизиции.

А учитывая тот факт, что их родители еще в «докупольное» время были признаны властями империи неблагонадежными и нелояльными членами общества и оба бесследно пропали в суматохе и неразберихе переселения под защитный свод — сестрам грозило, как минимум длительное заключение в тюрьме на «минус втором» уровне. Если не хуже… Что могло быть хуже? Изгнание из-под купола, например. Верная жуткая смерть! С каждым годом данная мера наказания практиковалась все чаще. Ресурсы необходимые для выживания были ограничены и гораздо практичнее было: не содержать арестантов в тюрьме, а приговорив нарушителя к изгнанию — выбросить его в мертвый мир через шлюзовую камеру. В предварительном заключении они с Брен пробыли пару недель. Бесконечно долгих и больше всего мучительных именно своей неопределенностью. В круглосуточном страхе и терзаниях относительно своей дальнейшей судьбы. В непрекращающихся ссорах и взаимных упреках. И вот теперь их судьба окончательно решилась. Пусть и далеко не самым худшим образом, но все же… Что им теперь делать здесь — в этом странном и безумно красивом месте? Как выживать и конечно же: как избежать внимания не самых лучших представителей человечества, собранных на этом плато сейчас? Все это было Еве пока совершенно непонятно. Хоть бы Брен поскорее очнулась! Развалилась и посапывает себе, кобылица такая, да поди еще и сны видит! А Ева должна в одиночку думать о том, как им жить дальше! Она начинала жутко злиться на сестру и жалеть себя. Ну и Бренди, конечно. Что же им теперь делать?

Может все-таки попробовать растолкать её? Так она и поступит! Не все же ей одной тут за двоих отдуваться. В конце концов — Брен всегда заявляет о том, что она старше, а значит мудрее и опытнее.

Ева повернулась и уже сделала шаг по направлению к лежащему на теплых камнях телу сестры, но какое-то движение на самой периферии бокового зрения девушки заставило её вздрогнуть и испуганно замереть на месте…

На её счастье это был не какой-нибудь хищный зверь — вроде тех, которые они изучали в колледже на уроках зоологии.

От намерения разбудить сестру и невеселых, сумбурно скачущих мыслей о прошлом и будущем — её отвлекло появление человека, совершенно неожиданно для Евы возникшего из-за ближайших кустов, расположенных на самой границе плато и холма. Тех самых, к которым она так и не рискнула приблизиться…

Высокий мужчина — со странно знакомым лицом. В отличие от всех окружающих и её самой — уже не совсем голый. Его чресла были опоясаны светло-зеленой веревкой растительного происхождения, кажется называвшейся в их прошлом мире — лианой.

Широкие и длинные листья, закрепленные на ней, лепестками спадали вниз, прикрывая нижнюю часть тела и мускулистые бледные ноги мужчины, от пояса почти до самых коленей. Вся конструкция дополнительно поддерживалась на уровне пояса еще и скрещенными «подтяжками» из тех же стеблей лианы. Надо признать, что появившийся из ниоткуда и изрядно напугавший её персонаж в подобном облачении все-таки выглядел весьма забавно. Очень быстро усевшаяся на землю при появлении мужчины Ева — не удержалась и фыркнула. Больше от нервного напряжения, нежели от комизма ситуации и пожалуй, несколько громче, чем диктовала в данном положении разумная осторожность.