Газета Суть времени №167 - страница 12

Рассмотрение проблемы комплектации новейшей техники будет неполным, если оставить в стороне собственно поражающие элементы — то есть боеприпасы. Зенитная или противотанковая ракета, огнеметный выстрел, современная авиабомба или большинство типов современных танковых снарядов — их производство тоже усложнилось за прошедшие десятилетия радикально. И, несмотря на постоянное повышение производительности труда благодаря автоматизации, говорить о выпуске многих видов современных боеприпасов в миллионных количествах не приходится как по причине их сложности, так и по причине дороговизны.

Таким образом, в реальном боестолкновении самой продвинутой армии с самым отсталым противником ее потери всё равно неизбежны. Пусть даже противник фактически не способен наносить серьезный урон — любое интенсивное использование сложной техники чревато авариями, вероятность которых возрастает пропорционально интенсивности ее применения.

Если же противник хоть немного дееспособен, то невозможно обойтись и без реальных боевых потерь. Так, официально признанные потери ВВС РФ в «пятидневной войне» с Грузией составили 3 штурмовика Су-25 и один стратегический бомбардировщик Ту-22М.

Потери США в войне с Югославией или потери коалиции в войне с Ираком тоже исчисляются не одним десятком самолетов и танков.

Если же противник равен нападающей стороне по силам, то есть происходит большая война, то взаимные потери будут чрезвычайно серьезны. В случае такого гипотетического конфликта между НАТО (США) и РФ можно предположить следующее: даже если стороны по каким-то причинам сумеют обойтись без взаимного обмена ядерными ударами, то первая стадия конфликта будет протекать в условиях крайне быстрого и хаотичного изменения позиций, при практически отсутствующей линии фронта. Когда будет применена вся мощь современного оружия и его количество еще будет достаточным, потери обеих сторон в технике и профессиональных военных кадрах в первые дни и недели войны окажутся колоссальными.

Причем на этом этапе выучка войск будет играть относительно небольшую роль, а военный дух — практически нулевую. Когда идет взаимная дуэль самыми современными средствами уничтожения, выучка и боевой дух подразделения мало что значат — один залп тяжелой огнеметной системы (ТОС) уничтожит даже окопавшуюся по всем правилам роту пехоты с расстояния, превышающего дальность, на которой она способна нанести ответный удар.

На этом этапе войны противники должны будут задействовать все свои возможности для нанесения ударов на стратегическую глубину — с целью разрушения сложных технологических цепочек врага и особо критичных (единичных и важных для военной отрасли) производств.

Результатом этого этапа, если ни одна из сторон не сможет получить на нем решающего преимущества, станет взаимное истощение современных средств ведения войны и профессиональных кадров. Вероятно (исходя из текущей численности армий), данный этап не продлится более 1–3 месяцев.

После чего начнется второй этап, в ходе которого стабилизируется линия фронта, а противоборствующие стороны попытаются восстановить свой боевой потенциал.

Какой потенциал? На этом этапе сторонам придется забыть о современном высокотехнологичном оружии, поскольку даже производственные мощности мирного времени не способны быстро восстановить потери первого этапа войны. А ведь значительная часть этих мощностей неизбежно будет выведена из строя в начальный период войны.

Даже если какой-то ключевой военный завод остается нетронутым и все его работники останутся на местах (не погибнут и не будут призваны в действующие войска), — достичь за счет имеющегося кадрового состава удвоения выпуска не удастся (в производстве тех же самолетов существенную часть занимает ручная сборка, которую крайне трудно ускорить), а обучение новых сотрудников для сложных производств может занимать многие месяцы, а порой и годы.

То есть никакая мобилизация не даст линейного прироста, потому что подготовка технологических кадров для современных производств — дело медленное и сложное.

Невозможно и восполнение кадрового состава армии в короткие (несколько месяцев) сроки. Да, у нас в стране существуют военные кафедры в вузах и их выпускники получают младшее офицерское звание. Но разрыв в уровне подготовки между кадровым военным и таким современным «пиджаком» настолько серьезен, что для его преодоления нет других реальных механизмов, кроме длительного и постоянного обучения — то есть времени.