Газета "Своими Именами" №12 от 22.03.2011 - страница 23

Опять пристаю к внуку:

- В этом случае есть пиар?

- Дед, отстань! Не маленький! Пиар - это когда лохам лапшу на уши вешают!

Ох, уж эта молодёжь!

Свои соображения о пиаре попытался изложить

О. ГУРИН

В январе 2011 года в редакцию газеты «Киевская Русь сегодня» пришло письмо из Канады из города Ванкувера от Юрия Авдиева, в котором выражалась тревога за судьбу Евразийского Отечества и предлагались пути взаимодействия.

В переписке между Санкт-Петербургом и Ванкувером мы нашли общие точки соприкосновения, в том числе по вопросам о необходимости объединения славян и других коренных народов на территории СССР в единую культурную общность.

Взгляды далёкого канадского земляка мне показались очень интересными. Но переписка – это факт личного роста, не более, поэтому я попросил Юрия выразить свои взгляды в виде статьи для публикации их в газете и на сайте Международного союза общественных объединений «Киевская Русь» для ознакомления широкого круга наших читателей.

Статья под названием «Возвращение в Киевскую Русь» получилась, на мой взгляд, очень интересной и актуальной. К тому же, как сообщил нам Юрий Авдиев, он со своими единомышленниками 11 января 2011 года юридически оформил общественную организацию под названием “Russian Multicultural Society of British Columbia” - Русское Многонациональ-ное Сообщество Британской Колумбии.

Материал Юрия Авдиева во многом меняет сложившиеся представления. Сергей Лисовский, главный редактор газеты «Киевская Русь сегодня»

Наш отъезд в Канаду казался нам чем-то обыденным, не выбивающимся из ряда наших повседневных насыщенных делами бизнеса будней. Собирались так, как будто бы ехали в очередную турпоездку по теплым странам или в бизнес-командировку – никаких особых терзаний или сомнений не было. Вот только помню, что уезжать мне не хотелось почему-то: что-то немного тревожило, где-то там - глубоко в подсознании. Уже гораздо позже, по приезде в Ванкувер, месяц на шестой стало проявляться то, что теперь уже можно определить даже не ностальгией – это тоска по Родине.

О таком явлении, которое называется непонятным словом «эмиграция», много написано, да и я, как и каждый, мог бы что-то добавить из своих ощущений, рассказать о том, как начал понимать, что за поступок я совершил, покидая Родину, оставляя свой выстраданный, поднятый на собственных жилах безнес, который с 2000 по 2007 годы мы с женой растили, как капризное, но любимое растение. Но это песня о другом. Я же расскажу, что меня поразило, потрясло в таком явлении, как «русскоязычная эмиграция».

С самого первого дня, после, может быть, короткого очарования Ванкувером, находящимся на самом побережье западного, тихоокеанского края Канады, - городом, расцветающим огромными розовыми цветами рододендрона и японской вишни, пахнущим океаном, гордящимся своими заснеженными вершинами невысоких, но совсем близких гор, - мы стали присматриваться к людям и прислушиваться к их речи, в которой звучали языки и наречия, которых мы никогда не слышали. В Ванкувере много китайцев, индусов, иранцев – их речь была нам непривычна и мы с интересом слушали мелодику необычных для нас языков. Периодически мы улавливали знакомые напевы славянских языков, из которых наш слух сразу же выхватывал родную русскую речь в звучании различных наречий и говоров – южных, уральских, северных, сибирских, азиатских и любых других, которые нам были милы и дороги, - самые разные, как цвета одного большого мелодичного калейдоскопа. Мы с радостью и даже без какого бы то ни было стеснения стараясь быть ненавязчивыми, вступали в разговор с людьми, говорящими по-русски, надеясь увидеть в глазах наших «русских» людей ответную приветливость.

Иногда мы получали ответный импульс, такой же теплый, как и наша надежда, и тогда у нас завязывался хороший, добрый разговор. Но чаще в ответ получали сдержанное, иногда недоуменное, казавшееся холодным и чужим, но всё же приветствие, заканчивающееся несколькими словами.

Иногда был и просто вежливый игнор, после чего никакого дальнейшего диалога быть не могло. Мы долго, очень долго потом пытались понять такое поведение наших бывших «соотечественников», пока многое не стало проявляться со временем само собой.