Газета "Своими Именами" №25 от 17.06.2014 - страница 24

Очень люб, как известно, «праведник» Сахаров не только В. Соловьёву, сванидзам- млечиным, но и заокеанским и европейским воротилам. Он же требовал, к примеру, ревизии нынешних границ в Европе! Он же запамятовал в пользу вашингтонских миротворцев, какой беспримерной жертвенностью далась нашему советскому народу святая Победа в Великой Отечественной. И поучал разведслужбы США «давить» и «давить» на СССР. Чтобы подлецы- агрессоры «действовали более решительно в военной и особенно политической сферах... чтобы он прекратил поставки оружия Северному Вьетнаму»... Сколько миллионов вьетнамцев, включая женщин, детей, стариков, отхолокостили тогда американосы?

И в народе опять же: «А чего В. Соловьёв приглашает в свой «Поединок» всё больше кабинетных-коридорных рассуждалыциков «ва-аще», об чём ни об чём. А почему б не пригласить, к примеру, тех же вьетнамских «детей войны», уцелевших после того, как на Северный Вьетнам сахаровские единоверцы сбросили 6 727 084 тонны сугубо «демократических бомб»? А заодно и сахаровских воспевателей с самого Верха, подкреплённых явлением народу грант-дамы Л. Алексеевой?»

Ну поднадоело народу «меню» соловьёвского «Поединка», когда он, навострившийся, с юморком, как бы с ветхозаветных высот снисходя к «ла-ла-ла» умствующих ораторов, имитирует разливанную как бы «свободу слова» и как бы «бои без правил».

«А почему б, — опять же тот же, не достигающий высот телебашни глас народа, — не позвать на «Поединок» и северокорейских «детей войны»? И глаза в глаза с грант-сахаровцами, чтоб они в открытую оправдали подвиги «во имя демократии» всё тех же гешефтмахеров из стана Ротшильдов-Рокфеллеров, что отхолокостили тысячи и тысячи корейских детей, стариков, сбросив только на Пхеньян 428 тонн своих «миротворческих» бомб?»

Наивные! Разве ж для того «моськи» из ельцинско-чубайсовской «авоськи» сразу же, прямо по кровавым следам расстрелянных у Останкино «врагов перестройки», помчались захватывать весь как есть телецентр, этот мощнейший «синхрофазотрон» для ведения масштабной информационно-диверсионной войны против советского народа! Когда вослед «Свободам» и «Голосам Америк» они и развернут неслыханную пропаганду денационализации, десоветизации, деиндустриализации, десталинизации и ещё всяких «де-»...

С неба звездочка упала...

Мы, советские люди, чего всего пуще боялись после Великой Отечественной? «Чтобы не было...» И пели под настроение:

С неба звёздочка упала,

Прямо милому в штаны.

Пусть бы всё там оторвала...

Лишь бы не было войны.

И — не подготовились. Нас убаюкивали наши Верхи, мол, без паники, на нас не посмеют послать свои эскадрильи ни американцы, ни индонезийцы. Главное кричать «Ура!» и «Да здравствует!» А просионистские доброхоты уже ходили в друзьях-консультантах у горбачёвых-бакатиных-яковлевых. А культуртрегерская диссидентура, так называемые «правозащитники», вопили за иногранты про жуткую у нас нехватку особых вольностей для антисоветчиков, а далее — для геев-лесбиянок и т.п.

Разумеется, немалая часть еврейства и впрямь осоветилась и верой-правдой служила и служит высокой, гуманнейшей идее социальной справедливости. И когда на меня нападает тоска по былому, родственному дружелюбию советских людей, независимому от их национальной принадлежности, я открываю сборник стихов своего приятеля, фронтовика Марка Соболя. И жалею лишь о том, что нынче он, весь Василию Тёркину под стать, не «в моде», вне хрестоматий для юнцов. Но с ним, уже умершим, Правда великой эпохи не ушла. Вот его посвящение актёру Всеволоду Санаеву:

Гром в бараке,

яркий свет.

Что за шум, а драки нет?

Полуночное веселье,

стены ходят ходуном —

аж на корточки присела

дура-вьюга за окном.

Сядем, Сева,

вспомним, Сева,—

может, молодость вернём...

Шли на приступ в грозном мире

те былые времена.

Пятилетка — пять в четыре! —

в январе завершена.

На Магнитке рёв металла,

злобный шёпот по углам,

шлюзы Беломорканала,

хлеб с половой пополам...

А у нас — баян грохочет,

блещут молнии рапир —

отрабатываем ночью

сцену боя: В. Шекспир.

Население барака,

общежитья номер два —

с театрального рабфака