Газета Завтра 1045 (48 2013) - страница 7

Александр Проханов. Там есть хор, как в античном театре. Хор, который ты постоянно приводишь в состояние неврастении перед началом действа. Есть и гигантский хор свыше, который занимается математическими манипуляциями

А как ты этот театр готовишь?

Владимир Соловьёв . У меня уникальная команда. Вместе с Гаечкой (шеф-редактор Гаяне Амбарцумян) мы работаем с моего первого дня прихода на телевидение практически. Я не выношу терять людей, и когда меня выгнали, я был год без работы, моя команда не дрогнула, она меня ждала.

И Гаяне - моя телевизионная мама, часть меня, профессионал и фантастический человек. Потрясающей культуры, мужества, преданности - безупречный человек, алмаз. Гаяне - мозг нашей программы. Думает, ищет, отслушивает феноменальное количество людей, которые появляются на общественном поле. Нам же надо вытащить новые персонажи, раскрутить их. Если вытащить никому не известный персонаж, люди не будут смотреть. Телевидение - жестокий жанр. Оно заинтересовано не в новых лицах, а в несильно надоевших лицах. Поэтому надо людей регулярно подраскручивать.

Александр Проханов. Включение новых мучительно происходит? Сепарация идёт, насколько понимаю, и по качеству персонажей, и по неким спискам

Владимир Соловьёв. Очень мучительно идёт включение новых. Но списков нет, ведь нет публичной политики. Политика перешла в ту стадию, когда нет необходимости быть оратором: обращаться к толпе! Завоёвывать её! Не надо чувствовать себя трибуном. Политика стала технологична. А когда выходит технолог - это же невыносимо скучно! Хочется живой эмоции. Приходится искать в тех слоях, где эта эмоция может быть. Отсматриваем и региональные парламенты, общественные организации. Так появляются Милоновы. Кому-то нравится, кому-то нет. Но есть яркость, идея.

Александр Проханов.. Ты отрицаешь присутствие в твоих передачах технологий?

Владимир Соловьёв. Технологии есть всегда. Без технологии нет профессии. Технологии разных уровней: политтехнологические, психологические, технологии массового зомбирования. Есть технологии, как их называют - нейролингвистического программирования. Их миллион. Ведь мы работаем со словом, а слово правит миром. Аудиоволны, колебания, вибрации де-факто управляют миром.

Почему, например, Хакамада почти всегда проигрывает? Почему так по-разному относятся к Яровой? Не за их позиции и взгляды: всего лишь тембр голосов. Когда Яровая или Хакамада чуть-чуть понижают - ситуация меняется: люди относятся с гораздо большей симпатией.

Обратная реакция: людей с бесконечно красивыми голосами, как у Касьянова, например, с какого-то момента перестают понимать. Ты слышишь: какой красивый голос! Что говорит? Непонятно совсем.

Александр Проханов. Бывает пора взлётов, когда человек становится кумиром. А потом оскудение, утомление, слава уходит. Это израсходование человека, или смещается спектр волн?

Владимир Соловьёв. И то, и другое. Иногда человек оказывается пуст. Смещение происходит постоянно. Меняются люди, меняются взгляды, наступает утомляемость. То вроде не могут им наесться, то вдруг не хотят. Публика очень привередлива. Не всегда сам человек понимает, когда его время проходит.

Существует важный момент и для ведущего: не перекормить собой. Хочется всегда: я! я! я! Взять больше программ, больше появлений. Но когда ты из каждого утюга, люди говорят: спасибо, хватит. К тому же ты не успеваешь подготовиться.

Я не могу выйти на передачу неподготовленным. Чтобы я вышел на передачу, не зная тему, которую обсуждаем?! Да она должна у меня от зубов отскакивать!

Читаю тонны материалов, которые мне присылают ребята. Всё время нахожусь в этом политическом поле, чувствую течения. Если тема возникает, я её, как правило, знаю уже в течение нескольких лет. Как она появлялась. Кто её вёл. Как она росла.

Если это тема историческая, то мне интересно посмотреть, откуда истоки. Как и почему появилась.

Дело в том, что многие, так сказать, интеллектуалы читали лишь заголовки книг, а не сами книги. А я читал и книги. И меня не удивишь ученостью.

Для меня цитирование - не окончание спора. Зачастую слышишь: "Сейчас я процитирую Пушкина!" А с чего вы решили, что Пушкин безусловно прав? Давайте докопаемся, подумаем. Это, наверное, сказывается моё научное прошлое.