Газета Завтра 1045 (48 2013) - страница 9

А я говорил: вы должны знать народ, который за вас голосует. Вот вы думаете, что сейчас разрешаете националистические игры, путая патриотизм с оголтелым национализмом, и это сойдёт с рук?

Тогда власть что-то поняла и стала предпринимать какие-то действия.

Александр Проханов. Твои работы, передачи, спектакли, смотрит власть? Она их впитывает?

Владимир Соловьёв. Иначе меня бы не выгоняли регулярно с канала на канал и не лишали работы.

Александр Проханов. Смотрят референты, клевреты. А сама власть? Это её развлекает или это для неё уроки, она их учит?

Владимир Соловьёв. Да, смотрит. Несколько раз мою передачу впрямую цитировал Путин. Мы с вами были на Общественном совете Министерства обороны, и Шойгу сказал: вот смотрел у Владимира Рудольфовича обсуждение в "Воскресном вечере" Для меня важно, когда есть общение с властью напрямую.

Думаю, что власть гораздо интеллектуальнее, тоньше и патриотичнее, чем о ней принято думать.

Александр Проханов. А Сванидзе, который на небосклоне уже многие десятилетия, это звезда своеобразная?

Владимир Соловьёв. Николай Карлович, бесспорно, звезда, выдающийся журналист.

Александр Проханов. В чём секрет его неувядаемости?

Владимир Соловьёв. Он не боится сказать то, что будет ненавидеть подавляющее большинство. Народ понимает чистую форму, чистую эмоцию. Поэтому когда вы выходите и бьёте чистой эмоцией в лоб, вы выигрываете. Когда выходит политик, и у него клокочет, пусть даже негативно, пусть он проигрывает, но его будут смотреть! Камера же очень видит человека.

Александр Проханов. Идеология не столь значима, как эмоция?

Владимир Соловьёв. Значимы и идеология, и эмоция. Но тебя будут смотреть, если есть эмоции. И выключат телевизор, если ты скучен, нет эмоции. Пусть даже есть идеология.

Александр Проханов. Эти поединки напоминают ристалища одиночек перед сражением больших масс войск. Большие массы остаются за кадром, а сражаются Пересвет, Челубей. И когда проигрывает этот витязь-одиночка, его войска обращаются в бегство.

Владимир Соловьёв. Это абсолютно точный образ.

Почему регулярно ходит тот же Гозман? В жизни он милейший человек. Хотя его взгляды И от меня ему достаётся часто. Но он выходит и бьётся за свои идеалы. И когда остальные либералы видят, какое за него голосование, с ужасом думают, что же они натворили со страной, если их так ненавидят. Они не могут в это поверить.

А ведь вы, Александр Андреевич, де-факто сформулировали национальную идею. Ваш термин - симфонизм. Вы дали абсолютно новое прочтение, что есть Россия. Кроме того, что вы постоянно говорите о великом проекте, вы сказали о великой роли каждого народа в построении небесного свода, в симфонизме, где каждый расцветает. Де-факто - это же идеал национальной политики.

Александр Проханов. Ты думаешь, что произнесённые с этого твоего амвона слова являются достоянием?

Владимир Соловьёв. Я уверен! Цитируют, слышат, воспринимают, ненавидят, отрицают - но всё равно воспринимают. Семя падает. А дальше уже зерно прорастает или нет, но ждёт своего часа. Вы озвучили идею. И она зажила. Вы предложили красивый яркий образ. Вас стали цитировать даже идеологические противники, чего раньше никогда не было. Практически на каждом "Воскресном вечере" вас начинают цитировать люди, которые раньше вашу фамилию произносили сквозь скрежет зубовный.

Александр Проханов. Твоё действо значит лишь отчасти театр. А в какой-то степени и церковь, амвон, через которую произносятся проповеди.

Владимир Соловьёв . Уж точно не я проповедник. Я к себе отношусь очень скептически. Вижу себя по утрам в зеркало. И прямо скажем - много нареканий.

Александр Проханов. У всех нас большие претензии к зеркалам Но твоя роль во многом загадочна и таинственна. Ты сконструировал не просто ток-шоу, но загадочный социальный двигатель. И он, с одной стороны, питается энергиями, которые питают общество, он их жрёт, сжирает. А с другой стороны, эти энергии трансформируют и вырабатывают какую-то другую энергию.

Владимир Соловьёв. Но только моя роль минимальна. Я всего лишь дал возможность выдающимся людям страны выйти к широчайшей аудитории и мыслить на глазах этой аудитории. Я сделал акт мыслительный, акт творчества публичным.