Газета Завтра 1048 (51 2013) - страница 22

Между тем, ещё за двадцать лет до кончины Лапужа, не кто иной, как сам Кайзер Вильгельм II заметил в беседе с неким французским литератором: "у вас во Франции лишь один великий человек, Ваше де Лапуж, а вы его не знаете" Характерен и один из многочисленных откликов на смерть Лапужа, один из многих появившихся в немецкой печати. Д-р Вернер Кульц написал в журнале "Volk und Rasse" следующее: "Его собственный народ до сих пор не понял учение своего великого сына. Он продолжает идти по пути всеобщего смешения и гибели родов с высококачественной наследственностью"

Насколько с тех пор "продвинулась" Франция, да и Европа в целом, по "пути всеобщего смешения"? Многим ли "европейцам" ведомо ныне, в чём именно состоит европейская идентичность? И что есть в сознании современных обитателей Европы "европейские ценности"? Увы, наиболее распространённые ответы варьируются в порочном круге между "политкорректностью и толерантностью" и "свободой-равенством-братством". Лапуж и сегодня продолжает "идти против течения". В докладе, читанном им в 1892 г. и озаглавленным "Монизм, связь между религией и наукой: кредо натуралиста", он, возвышаясь до религиозно-профетического пафоса, глаголет: "Наша эпоха видимого безразличия знаменует собой начало самого крупного религиозного и нравственного кризиса, который когда-либо потрясал человечество с тех пор, как оно стало мыслить. И сама политика оказывается затронута, ибо на знаменитый лозунг, который обобщает полусветские-полухристианские идеалы Революции - "свобода, равенство, братство", - мы отвечаем: детерминизм, неравенство, отбор!".

"Позитивист" и "натуралист" Лапуж, в глубинных интенциях своей мысли, выступает, таким образом, как сущий пророк святой реакции. "Кризис", помянутый Лапужем, по сути, не преодолён и до сих пор В статье "Жорж Ваше де Лапуж, французский пророк европейского будущего" проф. Эдгар Татарен-Тарнхейден, также переходя на "профетический тон", писал: "Кажется, в том, что он пишет, слышится призыв к будущему руководителю нордической расы в её европейской культурной миссии: "Ключ, открывающий двери будущего, брошен на арену борьбы. Кто сможет им овладеть? Им воспользоваться?"". Русское общество Гобино создано в 2007 году. "Ключ", изготовленный пророком "арийского будущего" Лапужем, перенесён в Россию.

Не обретётся ли на Руси Некто, кто сможет "овладеть и воспользоваться" сим "ключом"? Появится ли Удерживающий от "пути всеобщего смешения"? Как бы то ни было, "Арийцу" (книге и антропологическому типу, описанному в ней) ещё предстоит сыграть свою "социальную роль"

Ольга Суслова

19 декабря 2013 0

Экономика

Архитектурные объекты - как страницы учебника истории. Изучая планировку зданий, исследуя материалы, из которых они построены, можно многое узнать о той или иной эпохе. Поэтому сохранение архитектурного наследия - важная государственная задача, но, к сожалению, в наше время данное направление деятельности кажется обессиленным и безнадёжно запущенным.

Нам в МАРХИ пришлось столкнуться с халатным отношением к сохранившимся объектам Шухова и многим другим известным постройкам, возведённым в начале ХХ века. Они привлекают внимание мировой образованной общественности, но внутри нашей страны мы не можем внести их в списки всемирного культурного наследия ЮНЕСКО. Причём сопротивление идёт не со стороны иностранцев, а со стороны наших чиновников. По каким причинам это происходит, для меня загадка. Но есть некоторые версии.

Один из профессоров МАРХИ рассказывал о том, как обсуждали вопрос о внесении дома Наркомфина в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Данная постройка находится за посольством США и выглядит на сегодняшний день ужасно, на стенах едва ли не растут грибы. Тем не менее, это уникальное архитектурное произведение. Так вот, во время обсуждения поставленного вопроса один из чиновников вполголоса всё время спрашивал профессора МАРХИ: а в чём вообще важность этого объекта, зачем его вносить в какие-то списки? То есть наверху многие даже не понимают, с чем имеют дело. А может, просто оценивают всю архитектуру, сравнивая её исключительно с убранством собственных загородных дворцов. Конечно, в таком случае аскетизм раннего конструктивизма покажется чуть ли не пугающим. Но, тем не менее, не изучая и не сохраняя такие объекты, как дом Наркомфина, мы не сможем развиваться дальше.