Газета Завтра 1090 (41 2014) - страница 16

В "Солнечном ударе" Михалков вернулся к самому себе - тому реалисту, который снимал "Неоконченную пьесу для механического пианино", "Ургу", и первых "Утомлённых солнцем". Реализм в суперкачестве. Реализм, от которого в осеннем прохладном зале "Сава-центра", казалось, что вот-вот намокнет потом рубашка от июльского жара, низвергающегося с экрана на зрителей.

Но очевидно, что Михалков в "Солнечном ударе" хотел не просто блеснуть мастерством и разыграть костюмированный бал талантливых актёров. Нет. Фильм - это предупреждение. Это непрерывный диалог со зрителем. И, в какой-то момент, наверное, у каждого, сидящего в зале, возникло желание заглянуть в своё будущее, за те самые двенадцать лет жизни главного героя, в которые у него уложились и мировая война, и революция, и гражданская война, и осенний Крым двадцатого года. А что ждёт нас? И не будем ли мы так же, как герои "Солнечного удара", стоя на пороге вечности, говорить себе: "Мы сами! Вот этими руками Какую страну загубили!.."

И эта "оторопь" посреди сеанса, наверное, и была одной из главных целей Михалкова. Слишком уж похожи между собой в России начало двадцатого века и начало двадцать первого

В общем, приятного просмотра!

Фото: The Hollywood Reporter

Жорес Алфёров , Александр Проханов

9 октября 2014 7

Политика Общество Наука

Главный редактор "Завтра" беседует с академиком, лауреатом Нобелевской премии

Александр ПРОХАНОВ. Жорес Иванович, после катастрофы 90-х годов наша страна стала приходить в себя, решать насущные вопросы. А в чём основная проблема научной сферы?

Жорес АЛФЁРОВ. Основная проблема нашей науки, Александр Андреевич, даже не низкое финансирование, а невостребованность результатов нашей экономикой. Ведь когда научные результаты востребованы экономикой, тогда и деньги идут. Да, востребованы должны быть вещи сегодняшние. И вместе с тем должно быть понимание, что нужно финансировать завтрашние проекты.

Простой пример. Нобелевские премии есть показатель уровня исследований. В нашей стране - в Советском Союзе, в России - в области физики (Николай Семёнов получил по химии, но он физик) было 12 лауреатов Нобелевской премии. Где они работали? В институте Лебедева в Москве - в ФИАНе, в институте Капицы в Москве, в институте Иоффе в Ленинграде. В стране сотни научных институтов, но только в трёх появились Нобелевские лауреаты. Потому что в этих институтах были созданы научные школы выдающихся ученых. Если бы я после окончания ЛЭТИ не попал в Ленинградский Физико-технический институт, созданный Абрамом Фёдоровичем Иоффе, я бы не стал Нобелевским лауреатом.

Когда я начинал исследования гетеросруктур, их не понимали в институте, но я прошёл школу. Создать школу - нужны десятилетия. Разрушить - быстро. Сегодня, например, Китай сильно продвинулся, лишь копируя западные технологии, прежде всего, американские. Научные школы он только начинает создавать. Но у него есть огромное преимущество, которое заключается в том, что большое количество китайцев - квалифицированных учёных - выросло и работает в США, в американских научных школах.

Александр ПРОХАНОВ. В чём эта помощь выражается?

Жорес АЛФЁРОВ. Принимают молодых китайцев на работу к себе, обучают их, поддерживают контакты с научными лабораториями в Китае. Лаборатории США, которые сотрудничают с китайцами, имеют реальную большую помощь от Китая. В ближайшем будущем появятся Нобелевские лауреаты - китайские в Китае. А у нас - не знаю. Я могу назвать одну-две кандидатуры, за работы, которые делались ещё в советское время. Хотя уже и, наверное, не дадут, это было слишком давно.

Основная наша проблема - невостребованность. Нам свой высокотехнологичный рынок надо отвоевать. Для этого нужны свои технологии. Технологии свои могут быть только на основе наших научных исследований и разработок.

Периодов сложных у нас всегда было много. Послевоенные годы. Я окончил Электротехнический институт имени Ульянова (Ленина) в декабре 1952 года и пришёл на работу в ФизТех в январе 1953 года.

Была проблема. Американцы уже сделали транзистор на p-n переходах у нас его не было. Создать его было поручено четырём институтам - институту Лебедева в Москве, ФизТеху у нас, в Ленинграде, ЦНИИ-108 Минобороны, директором его был Аксель Иванович Берг, и НИИ-160 электронной промышленности во Фрязино. Сделать транзистор на конкурсной основе! Правительством было сформулировано, на какие параметры. И если мы это устройство создали у себя, то ликвидировали американскую монополию. Тогда в правительстве были те, кто мог давать техническое задание. Сегодня некому это делать! Не могут даже сформулировать! Действительно, спускается грантов очень много, но от выполнения этих грантов ничего не меняется. Сегодня надо ориентироваться на то, что нам в первую очередь нужно делать, что в первую очередь развивать. И ставить задачи. А в правительстве это делать некому. Не нужна особо высокая квалификация для перечисления актуальных направлений исследований и разработок, как это обычно делается в большинстве документов правительства. Значительно сложнее указать совершенно конкретные проекты для их решения, что и делали ведущие ученые Академии наук.