Газета Завтра 1097 (48 2014) - страница 22

В Америке, как я знаю по своим поездкам, на самом деле есть свобода слова, есть малюсенькие профашистские, троцкистские, сталинистские, анархистские газетенки, но никуда в большой американский мир: ни на эстраду, ни на телевидение, ни в большую прессу, - их никогда не пустят. Вот и у нас пусть бы наши русофобы в каких-то подвальчиках занимались своей русофобией, но ни один суд, ни одна телепередача никогда бы не присуждала им победы над Россией.

В-третьих, надо послушать и самого Макаревича, который в интервью "Радио Свобода" заявил, что поехал в Славянск по трем причинам: "Во-первых, меня туда пригласили. Во-вторых, выступить перед беженцами, независимо от того, где они находятся, на какой территории они пребывают, - это, по-моему, дело хорошее.

В-третьих, когда серьезные, драматические события освещаются в СМИ способами, не вызывающими моего доверия, единственный способ узнать, что происходит на самом деле, - постараться увидеть это своими собственными глазами. Вот три причины, по которым я там оказался". Так что своего пребывания в Славянске и не скрывает, и прекрасно понимает, что сам Святогорск всего лишь отдаленный административный район Славянска. Да и детей на концерте он никак не ждал, о чем признавался поначалу в интервью.

То, что произошло в Савеловском суде 18 ноября, - это не демократия и не независимый суд . Зададимся вопросом, почему судья небольшого районного суда пошел против позиции государства и общественного мнения? Это что, безрассудная смелость, или чей-то приказ? Какие тенденции оглашены прилюдно, на глазах всей России с этой победой Макаревича над Прохановым? Страшен не штраф, и не старенький артист Макаревич, его можно только пожалеть после такого суда, это уже такая вечная печать на спине, видная отовсюду.

Неужели и впрямь наше государство дрогнуло перед западным миром, согнулось перед санкциями, сломалось перед либеральным напором? Это же знак последним нашим симпатизантам и в Сербии, и в Беларуси, и в Иране, и даже в могучем Китае, знак возможного нашего предательства, знак нашей ненадежности во всем. Если уж Александр Проханов, вечный рыцарь русской имперскости, защитник путинской политики, так спешно и трусливо перекинут через ров на растерзание своим противникам, то чего же ждать другим патриотам?

Неужели и впрямь Макаревич - это символ всеобщего русского поражения? Является ли это сигналом поражения для всей Новороссии, прелюдией к будущей сдаче Крыма, к сливу всех надежд на возрождение государственной промышленной, научной и культурной политики?

В то время, когда в Казахстане Нурсултан Назарбаев объявляет новый курс на возрождение нации и государства, когда Беларусь успешно преодолевает кризисные препятствия, - мы начинаем сдавать позиции?

Какой-нибудь патриот вдруг подумает, что Проханов "заигрался", потом решит, что и Глазьев ошибок наделал, потом еще кто-то, но когда и его самого заставят подписывать капитуляцию, будет поздно, помощи ждать неоткуда.

Александр Проханов собрался уже продавать своего любимого кота, со всем скарбом из квартиры, дабы расплатиться с ненасытным сутягой, но будем надеяться, что и кот останется дома у писателя, и штраф уплывет в другую сторону.

И потому не собирать деньги на помощь Проханову надо - хватит нам играть в убогость! - а перехватить у либералов все поводья и уже самим управлять и Россией, и новой индустриализацией, и новой культурной политикой. Завтра будет поздно!

P.S.

Александр Проханов, узнав о решении суда, вынесенного в пользу Макаревича, обязавшего Проханова выплатить Макаревичу компенсацию в полмиллиона рублей, решил подать на апелляцию. Ибо выясняются новые обстоятельства этого процесса, что и побудило Проханова к сему поступку.

На радиостанции "Эхо Москвы" Михаил Барщевский, одобряя действия судьи, одновременно расхваливал адвоката, представлявшего интересы Макаревича, как представителя адвокатской конторы "Барщевский и партнёры". Возникает подозрение, что Михаил Барщевский, полномочный представитель Правительства Российской Федерации в высших судебных инстанциях, так или иначе косвенно участвовал в этом процессе. Его комментарии по поводу процесса говорят о том, что все его симпатии - эмоциональные, политические и идеологические - на стороне Макаревича.