Газета Завтра 1169 (17 2016) - страница 46

А дальше — вчинить встречный иск. Так уже было в нашей истории. После Октябрьской революции коллективный Запад потребовал от Советской России выплаты долгов царского и Временного правительств, а также компенсации за национализацию предприятий, принадлежавших западному капиталу. И что же? А вот что. Советская сторона вчинила встречный иск о компенсации потерь от иностранной военной интервенции. Это была колоссальная работа, но оно того стоило. После Генуэзской конференции, где это происходило, блокада вокруг Советской России была прорвана. Твёрдость в отстаивании своих позиций — вот что ценят наши западные партнёры. Впрочем, это уважают все без исключения.

Рука больших денег

Николай Анисин

литература БиБиСИ свобода слова Общество

как устроена "свобода слова" на Западе

Путь мой к мистеру Свами начался в «Белых облаках» - клубе-магазине на московской улице Покровка. Я покупал там книги и наткнулся на объявление. Лист со стены над лестницей звал свершить автомарш – из Дели в Гималаи и обратно.

Желающими гарантировались визы в Индию и бронь на авиабилеты. Это меня зацепило: можно постранствовать и развеяться без проблем. По телефону с листа мне ответили – ещё не все сиденья в джипе-микроавтобусе заняты. 

Сбор всех навострившихся на марш состоялся в делийском аэропорту имени Индиры Ганди. Компания, к коей я там примкнул, молода была и приглядна – радушие пробуждали и спутницы, и спутники. Предвкушение приятностей в грядущем путешествии усилилось, и первое от него неслабое впечатление долго себя ждать не заставило.

Мы стартовали из аэропорта глубокой ночью и выбирались на магистраль через Дели. А когда наш джип вкатил в пустынный квартал с тусклым освещением, то неподалёку от обочины я узрел ряды лежащих на земле тел под одеялами. Километр едем – люди спят под открытым небом. Второй и третий километр минуем – та же картина. У меня вырвалось:

-         Какая ж прорва бездомных в Дели!

Экскурсовод-индианка отозвалась, будто уязвлённая:

- Считать бездомными тех, кого мы видим, смешно. У них есть дома, земля, техника, скот. Но на юге Индии – сезон ливней. Поэтому они на заработках здесь, где в это время сухо. А на свежем воздухе им спать комфортно. 

С прозой жизни на выезде из Дели я задремал, проснулся – повеяло поэзией. С лучами солнца мчавший нас джип затормозил у озера, где строения и люди выглядели как в очень красивом кино. Средь причудливых арок в круглом дворике нас ожидал кофе на фигурных столиках. 

Чистый туризм в приятном обществе меня в первые дни не притомил. Но красоты памятников индийской старины и сведения о них путались в моей голове. И я без сожаления о пропуске запланированных обозрений отделился в долине Кулу от сопутешественников. Они, после топания нашей компании по майскому снегу перевала Ротанг и осмотра дома-музея Рерихов, покатили из городка Наггара вниз. К иным музеям, храмам, дворцам, фонтанам. А я остался, условившись воссоединиться со всеми через трое суток – в той деревне индийских Гималаев, в которой находилась зимняя резиденция Далай-ламы.

К сепаратизму меня толкнуло великолепие окрестностей Наггара. Рано поутру, глядя на горы с балкона гостиницы, я рассудил: мне можно убыть со всеми и осмотреть ещё какие-то исторические достопримечательности – человеческие творения. А можно чуть ещё пожить в Наггаре – рядом с вонзёнными в облака снежными вершинами. И радости набраться от того, что сотворил Господь Бог.

Гостиница, где за мной с доплатой сохранили комнату, стояла на предгорной

окраине городка. Точнее, на самой верхней его улице, возвышавшейся над частицей долины Кулу. Над рекой, дорогой, домиками. За ними был полукруг заснеженных горных пиков. Второй их полукруг закрывал покрытый лесом высоченный склон, к коему прислонялась гостиница. Я решил взойти по нему, чтоб обозреть весь круг устремлённых в небо пиков.

Тропа на склоне, извиваясь в траве меж сосен, вывела меня на плато. К виду не только на все окружавшие Наггар снежные вершины, но и на безбрежную даль пустынных изваяний Гималаев, уходившую за горизонт на сотни километров. Что и как в той необжитой природе выглядело – невероятно было вообразить. Я сел на цветущий клевер. Без мыслей всяких смотрел на первозданные творения из камня, снега, облаков и всласть дышал.