Газета Завтра 1172 (20 2016) - страница 4

Тем более, что курс Темера на сокращение социальных расходов и приватизацию государственных компаний не будет способствовать повышению его и без того весьма низкого рейтинга. Особенно — на фоне впечатляющих социально-экономических достижений президентов Игнасио Лулы и Дилмы Русефф. Разумеется, США заинтересованы в том, чтобы в государствах Латинской Америки у власти находились максимально лояльные к ним режимы. Прежде всего это касается таких гигантов, как Бразилия и Аргентина. Здесь традиционно используются методы "кнута и пряника". Но если для Кубы у Вашингтона после полувековой блокады есть "пряники", то для всех остальных это в основном "кнут", в роли которого всё активнее используются реальные или даже вымышленные результаты электронной слежки за всеми латиноамериканскими политиками.

Элитка на склоне

Денис Тукмаков

Политика Украина Евровидение

о политических итогах «Евровидения—2016»

Накануне финала песенного конкурса "Евровидение" в российской части интернета пользовалась популярностью такая шутка: "Хорошо бы победить! Тогда, по правилам, следующий финал проводили бы мы. В Крыму! Никто не приедет, и за отсутствием конкурентов — петь не обязательно — мы победим снова. И опять назначим финал в Крыму. И ещё раз. И ещё. Столько зайцев убить можно!"

Подразумевалось, что главным "убитым зайцем" должно стать отмирание пользующегося дурной славой конкурса — и, раз других способов решить проблему нет, — прекращение нашего участия в этом позорном действе.

Однако победили не мы, а украинка Джамала с песней то ли про депортацию крымских татар в 1944-м, то ли — по собственному признанию певицы в нечаянном интервью пранкерам — про нынешний Крым. И теперь долгожданное наше прощание с "Евровидением" может произойти даже раньше, чем в шутке: в 2017 году нового артиста из России могут тривиально не пустить на Незалежную как фигуранта какого-нибудь "чёрного списка СБУ".

Здесь, впрочем, требуется искусство выбора — кого же послать. На этот счёт отечественная блогосфера искрит предложениями одно другого ярче: от прямого варианта с Дважды Краснознамённым ансамблем песни и пляски им. Александрова до по-восточному тонкого хода с "чеченцем с подтанцовкой из депортированных", который, следуя тренду, тоже поведал бы слёзную историю про 1944 год. Вариант же с маэстро Гергиевым был дружно отвергнут публикой как нецелесообразный: ещё не время, Киев пока не в руинах.

Шутковали и украинцы: как фрондирующие официальной власти ("У нас война и грошей нема, но вы всё равно приезжайте, гости дорогие!"), так и вполне лояльные ей ("От России поедет Макаревич. Остальным просто въезд запрещён").

Есть подозрение, что творческие элиты нашего Оте­чества, не замеченные в безоговорочном патриотизме и даже, напротив, склонные к космополитизму во всём, что касается мест заколачивания гонораров или приобщения к музыкальной моде, пойдут как раз по второму пути и в будущем году изберут делегатом на украинское шоу такого исполнителя, которого не постеснялся бы зазвать к себе и батальон "Азов". Выбор-то предостаточный: чем хуже Андрея Макаревича, скажем, Борис Гребенщиков, замеченный в придворном выступлении для самого Мишико Саакашвили?

И здесь мы будем иметь дело с замечательной рекурсией. Дело в том, что и нынешний представитель России на "Евровидении", певец ртом Сергей Лазарев, полностью укладывался в прокрустово ложе западной политкорректности, причём во всех смыслах. По политической части его известную сентенцию "Крым — не Россия" трудно будет превзойти хоть Андрею Вадимовичу, хоть Борису Борисовичу. Но именно Лазарев, по единодушному признанию наблюдателей, как далёких от конкурсных нравов, так и весьма к ним близких, был вопиющим образом "прокачен" национальными жюри целого ряда стран-участниц, мнение которых традиционно основано на политических симпатиях и антипатиях собственных правительств. Так, жюри сразу 21 страны-участницы, включая немецкое и украинское, умудрились оставить Лазарева вообще без баллов. При этом певицу с "верблюжьим" именем поставили на первое место ареопаги таких государств как Латвия, Молдавия и Сербия, явно пошедшие против воли собственных народов.