Газета Завтра 1177 (25 2016) - страница 47
Но главное в том, что его слово было столь весомым и в стране, и во всём мире, что он не мог просто объявить о нападении, в чём и состояла суть выступления Молотова. Сталин обязан был выждать и посмотреть, как будут развиваться события на фронте и в мире, и дать объяснение происшедшему.
А великую сталинскую речь 3 июля «Братья и сёстры! К вам обращаюсь я, друзья мои!» я слушал рано утром, собираясь на работу в авиационном заводе им.Лепсе
Эта речь имела огромное значение. Как и последовавшие вскоре назначения Сталина председателем Государственного комитета обороны, верховным главнокомандующим и наркомом обороны. Как и речь его 6 ноября на заседании Моссовета, посвящённом 24-й годовщине Октябрьской революции, и 7 ноября на Красной площади во время парада.
А ведь подумать только: немецкие танки в тридцати верстах от Москвы, а Сталин приказывает провести парад и произносит там бессмертную речь. За одно это ему полагается памятник в Кремле.
На днях в одной уважаемой газете литератор, принадлежащий к старшему поколению и стоящий на патриотических позициях, обличающий, например, Чубайса-второго за его чумное заявление, что Сталин был лучшим другом Гитлера и только слишком бурным выражением дружеских чувств по ошибке довёл дружка до самоубийства, - этот литератор вдруг заявил: «Я догадываюсь(!), что в либеральных мифах исторической правды ничуть не больше, чем в песнях о Сталине». Догадывается!.. Однако какую же неправду угадал он в этих песнях? Сталин возглавлял страну, совершавшую невиданный в её истории рывок в своём развитии, он возглавлял армию, спасшую страну от гибели, и это, естественно, рождало стихи и песни в его честь.
Артиллеристы, Сталин дал приказ!
Артиллеристы, зовёт отчизна нас!
За слёзы наших матерей…
Выпьем за родину, выпьем за Сталина!
Это из песни на слова фронтовика Павла Шубина. И разве эту песню поют братья Чубайсы? Разве им аккомпанирует на балалайке известный балалаечник Сванидзе или столь же знаменитый гармонист Млечин?
Смелого пуля боится,
Смелого штык не берёт,
Смелыми Сталин гордится,
Смелого любит народ.
Что тут неправда? Что пуля ничего не боится? Верно, не боится, пуля – дура. Что штык «берёт» и смелого? Тоже верно. Так ведь в песнях-то ещё и не то может быть. Например: «Я опущусь на дно морское, я поднимусь под облака…». Надо понимать, что такое песня. Но Сталин-то действительно гордился смелыми, и действительно их любит народ: Чапаева, Чкалова, Талалихина, Прохоренко…Надо понимать, чувствовать, что такое песня, прежде чем устраивать ей шмон на «историческую правду».
А есть и такие люди, которые считают себя обманутыми. Цитируют выступление Молотова: «Сегодня в 4 часа утра без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны германские войска напали на нашу страну…». И вопрошают: «Как так без объявления войны? А посол Шуленбург? Он же передал Молотову ноту»… О ноте ничего неизвестно, но устно посол действительно сделал заявление. Но когда? Об этом сказано в выступлении Молотова: спустя полтора-два часа после нападения. Оно ведь началось-то раньше четырёх часов. При той технике, при полной готовности армии и уже выбранных целях удара за это время можно такое натворить! И они натворили…
Что вообще может чувствовать человек, на родину которого напал враг? И мы знали, что враг силён, жесток и коварен. Думаю, что мои чувства 22 июня 1941 года мало чем отличались от чувств князя Андрея и Пьера Безухова 24 июня 1812 года: пришла великая беда, и надо её одолеть. И помните слова князя Андрея? «Я бы пленных не брал…». В этом мы с ним, пожалуй, расходимся.
Есть две замечательные фотографии: советские люди слушают выступление Молотова. На одной – случайные прохожие на Никольской улице Москвы, застигнутые врасплох и словно окаменевшие. На другой – рабочие какого-то завода, видимо, заранее извещённые о выступлении. Вглядитесь в их лица. На всех написано одно: большая беда!
Но представьте себе, жили тогда в большой стране и такие граждане, которые радовались войне. К моему изумлению, ими были два моих однокурсника по Литературному институту, впоследствии довольно известные литераторы. Они написали об этом в своих воспоминаниях. Вот один из них: