Газета Завтра 1202 (50 2016) - страница 35

А ещё Александр Глебович Невзороф решил собирать целебные тибетские травы. Он раздевался донага и падал спиной на створ горы, и что к спине прилипнет, то он отклеивал и делал из этого отвар. Эти отвары и зелья и вправду были целебными. Они избавляли людей от уныния. И когда он привёз из Тибета в Россию эти настои и зелья, он ими стал избавлять народ от уныния. Русский народ пристрастился к тибетским зельям, избавился от уныния и решил совершать подвиги: он решил строить по всей России платные дороги, ходить по этим дорогам и обогащаться, потому что дороги были платные, и народ платил за них деньги и сам же их получал.

Ещё Александр Глебович Невзороф, побывав в Тибете, задумал выступить в Государственной Думе с нововведениями. Чтобы приблизить депутатов к народу, он решил основать в Думе несколько дополнительных фракций: фракцию грибников, фракцию ягодников, фракцию рыбаков и фракцию оленеводов. Все депутаты этих фракций были выбраны по одномандатным округам. Ягодники приносили на заседание Думы корзину, полную морошки, и вносили законопроект о сбережении морошки, предлагая все заросли морошки огородить забором. Грибники приходили в Думу, неся большие банки со сладкой жидкостью, где плавал водяной слоистый гриб. Они утверждали, что этот гриб был первичной жизнью на Земле, а все остальные виды произошли от этого гриба, и предлагали считать возраст Земли не от сотворения мира, а от сотворения гриба. Депутаты из фракции рыбаков являлись в Думу с удочками и любили забрасывать блесну в задние ряды и на пленарном заседании, вылавливая оттуда наиболее продвинутых депутатов. Так они выловили депутата от Крыма Поклонскую, которая настаивала на том, чтобы ещё раз присоединить Крым к России. Партия оленеводов приводила на заседание Думы северного оленя и сажала его в первых рядах, рядом с депутатом Слуцким.

Александр Глебович, вернувшись из Тибета, привёз множество нововведений, одним из которых была отмена семафоров. С отменой семафоров автомобилей на улице Москвы становилось всё меньше и меньше, пока они совсем не исчезли, и в Москве появилось много пешеходов, которые любили собираться толпой. В толпе часто видели англосаксов, которые постепенно стали набирать силу. Их можно было различать по пирсингу, который они делали себе в онкологическом центре на Каширке. Александр Глебович Невзороф не был англосаксом, но сделал себе пирсинг, чтобы блистать. А надо отметить, что он блистал на радиостанции "Эхо Москвы", куда из Тибета по настоянию Далай-ламы прибыли монахи. Они приглашали к себе в эфир Александра Глебовича Невзорофа и вели с ним беседы. Александр Глебович Невзороф учил русский народ тибетским практикам, а тибетские монахи учили русский народ добродетелям. Добродетелей было много, и эфир постоянно жужжал. Монахи — и Марина Королёва, и Ольга Журавлёва, и Оксана Чиж, и Наргиз Асадова — говорили каждая о своих практиках. И только монах Ольга Бычкова, садясь перед микрофоном, начинала рыдать, потому что с тех пор, как она покинула Тибет, её больше никто не натягивал.

Гламур и дискурс Пиковой дамы

Галина Иванкина

"— Ах, луна влезает через раму,

Свет такой, хоть выколи глаза…

Ставил я на пиковую даму,

А сыграл бубнового туза".

Сергей ЕСЕНИН

Не секрет, что у российских кинематографистов хорошо получается только "кино не для всех". Кинофестивали с эстетами — наше. Саспенс без спецэффектов. Смех сквозь рыдание. В то время как зубодробительные боевики с машинами всмятку, искромётные комедии, а также слёзо-мелодрамы оставим Голливуду, сами обратимся к душе и разуму. Павел Лунгин может нравиться и может раздражать. Важно другое: он создаёт качественное кино, которое, в свою очередь, может восторгать или же — отталкивать. А если по-честному — и то, и другое. Новая работа Лунгина "Дама пик" — интересна, как минимум. Она современна и созвучна эпохе. Гламур и дискурс — по Виктору Пелевину! Ввергает в ад, но в финале нет депрессивного послевкусия. Мрачная и жестокая фантасмагория оборачивается… бандитскими разборками, ибо действие перенесено в наши дни, а фабула раскручивается вокруг грандиозной постановки оперы Чайковского. Впрочем, Лунгин тут не оригинален — была уже "Венера в мехах" (2013) Романа Полански, а ещё раньше — "Женщина французского лейтенанта" Карела Рейша (1981), где основная коллизия — не главное, и мы наблюдаем драму актёров-исполнителей. Игра внутри другой игры. Правильный постмодернистский выверт.