Газета Завтра 494 (19 2003) - страница 14

До приобретения Украиной независимости Козлов Ф.Н. получал персональную пенсию. Независимая Украина "оценила" его труд минимальной пенсией в 140 грн (26$). На неоднократные обращения в различные инстанции, в том числе в Верховную Раду Украины, с просьбой о повышении пенсии Козлову Ф.Н. нам, его коллегам, в ответ было сказано решительное "нет". И только два года тому назад усилиями ветеранских организаций ему была поднята пенсия до 250 грн (46$). В это же время в Украине многие пенсионеры получают в 10-15 раз большую пенсию.

В течение последних двух лет два инсульта потрясли мозг Федора Назаровича и приковали его к постели.

Доход его семьи (безработная предпенсионного возраста дочь и внук — студент) составляет 300 + 350 грн (менее 80$). Этого хватает на скромное пропитание.

Квартплата, дорогостоящие лекарства, вызов квалифицированного врача — за все это платить нечем. Семья бедствует.

Уважаемый Владимир Владимирович! Окажите помощь достойному человеку! 18 февраля 2003 года ему исполнилось 90 лет.

Во многих городах Украины, России, Европы символами Великой Победы во Второй мировой войне стоят на постаментах "тридцатьчетверки". А в это время в славной столице независимой Украины — городе Киеве — бьется в тисках бедности и ведет тяжелую борьбу с недугом один из бессмертных авторов этих символов. Его борьба вызывает одновременно и восхищение этим человеком, и глубочайшее презрение к государственным мужам и бездушным чиновникам современной Украины.

Адрес Ф. Н. Козлова: 03150 Украина, Киев, ул. Федорова, д. 1, кв. 41.

Николай Анисин

13 мая 2003 0

20(495)

Date: 13-05-2003

Author: Николай Анисин

ПРАВОВЕРНЫЙ КОММУНИСТ(Штрихи к портрету типичного члена КПРФ)

Брат мой двоюродный, Александр Николаевич Анисин, в минувшее десятилетие переродился. Был он озорным гулякой, стал правильным и политически активным гражданином. Чудесное сие превращение не силы небесные предопределили, а исключительно обстоятельства жизни земной.

На исходе советской поры многие в брянском райцентре Локоть брату Александру завидовали. Он, учитель школы-интерната, выстроил просторный дом, обзавелся приличной мебелью местной фабрики, и вместе с женой-учительницей и двумя детьми планировал в скором будущем помчать к морю на стальном коне: его очередь на покупку автомобиля должна была подойти если не в 1991-м, то точно в 1992 году.

Сын брата на стыке двух эпох поступил в военное училище, дочь-старшеклассница приносила домой одни пятерки, и всем довольный Александр праздник в душе стал отмечать не только по красным дням календаря, но и по будням. Нет-нет, сутками напролет брат не бражничал — на работу при любом похмелье приходил вовремя. В подворотнях с кем попало он также не пил — берег честь учительского мундира. Но поскольку дефицита приличных собутыльников в Локте не было, Александр с принципиальностью мужчины регулярно находил важные причины принять жидкости хмельной.

Сменившую социализм демократию брат встретил с устойчивой привычкой к вечному празднику и отказаться от нее не поспешил. Да, новая власть отменила его очередь на машину. Да, рыночные реформы напрочь истребили их с женой сбережения. Но все ведь пострадали, все кругом жить стали хуже — а где наше не пропадало? Нигде. И не кончился Александр как заводила подогретых компаний, и по-прежнему чувствовал, что ему море по колено.

Рынок в стране торжествовал, брат-учитель на него поплевывал и поплевывал бы и впредь, коли б однажды на трезвую голову не обнаружил: рынок — удавка ему, жене и взрослым уже детям.

Сын Александра, закончив училище, женился и с двумя малышами маялся в комнате в коммуналке, имея нищенское офицерское довольствие. Дочь-отличницу приняли на бесплатное обучение в медицинскую академию в Питере со стипендией, равной стоимости нескольких пар колготок. При всем том брат оказался перед выбором: или махнуть на детей рукой и продолжить озоровать-проказничать, или каждый рубль двух скромных-прескромных учительских зарплат употребить во имя и во благо сына и дочери.

Под залог дома Александр взял в банке кредит и помог сыну-офицеру купить отдельную квартиру. Выплаты за кредит надо было производить точно в срок, а зарплату брату и жене задерживали и на два, и на три месяца, и даже на полгода. И Александр, завязавший не только с выпивкой, но и с курением, теперь каждой утро просыпался с мыслью: у кого занять — занять на то, чтоб выпутаться из банковской кабалы и на то, чтоб дочь в обшарпанном общежитии в Питере могла хоть что-то поесть.