Газета Завтра 607 (28 2005) - страница 9
Мы далеки от того, чтобы подозревать в чем-то членов МОК — тем более, что поименные результаты всех четырех туров голосования строго засекречены и отныне существуют лишь в единственном экземпляре, отправленном на хранение в неназываемый швейцарский банк. В конце концов, столь уважаемая спортивная организация вправе предпринимать любые "меры безопасности" в том, что касается ее собственных решений. Но факт остается фактом — перед последним туром голосования шансы Парижа выглядели предпочтительнее. Однако перед вынесением окончательного решения члены Международного олимпийского комитета по инициативе Жака Рогге удалились на закрытый 25-минутный завтрак, после которого и было принято окончательное решение. "Это невозможно понять: …голосование проходило примерно так, как предполагалось, и вдруг этот сбой в четвертом туре, когда голоса латинских стран, первоначально отданные за Мадрид, перешли к Лондону", — открыто сокрушался глава Олимпийского комитета Франции Анри Серандур. Тем самым вольно или невольно была создана идеальная ситуация для взрывов, размах и осуществление которых, как справедливо отмечается в средствах массовой информации, свидетельствуют о длительной и тщательной подготовке к ним. Более того, на британских островах подобного не происходило почти два десятка лет. "Со времен взрыва авиалайнера "Пан-Ам" над шотландской деревней Локерби в 1988 году Британия на долгие десятилетия оказалась как бы внутри невидимого прозрачного колпака, надежно укрывшего ее от террористической угрозы. Бомбы рвались в Нью-Йорке, Мадриде, Москве — где угодно, но только не в британской столице, продолжавшей радовать глаз зеленью своих парков, а слух — мирным журчанием фонтанов", — пишет корреспондент РИА "Новости" Владимир Симонов и продолжает: "Чудо иммунитета от терроризма имело свое объяснение. Его, это объяснение, никогда не признавали официально, но оно всегда подразумевалось. Существовало нечто вроде негласного джентльменского соглашения между властями и исламистскими радикалами, густо населяющими Лондон. В представлении властей, терроризм мог обрушить свою ненависть на американцев, на испанцев, на русских, но ни в коем случае не на англичан". Допустим, что это действительно так. Но ведь любое "джентльменское соглашение" предполагает, что его заключают джентльмены, т.е. лица, хорошо знающие и взаимно признающие друг друга. Кто из "террористов" и с какой целью захотел бы рисковать своим статусом политических беженцев и оппозиционеров в "доме убежища"? Напротив, они должны были с потрохами выдать местным "джеймсбондам" любого, кто, как им стало известно, захотел покуситься на их британское благополучие. И, тем не менее, "взрывы стали полной неожиданностью" для хваленых британских спецслужб. А тут еще, оказывается, всё сотворила "Аль-Каеда", за любыми контактами которой все последние годы наблюдали чуть ли не с помощью спутников и микроскопов… Тут уж поневоле задумаешься — а не коллективный псевдоним ли это для определенного круга представителей ряда более серьезных организаций?
ВОКРУГ САММИТА
Нет сомнений, что собравшиеся под Эдинбургом лидеры "Большой восьмерки" меньше всего хотели предстать перед миром кучкой малозначимых и беспомощных людей в дорогих костюмах и с большой личной охраной, собравшихся за тщательно охраняемым забором в суперотеле "под старину". Еще раз стоит подчеркнуть: все они, каждый по-своему, всерьез готовились к этой встрече: проводили консультации, устраивали космические фейерверки в честь Дня независимости своей страны, спорили о Киотском протоколе, ценах на нефть, Ираке и африканских долгах, готовились "с добрым сердцем" решать все насущные проблемы человечества и "сделать бедность историей". Но ударная волна лондонских взрывов докатилась и до Глениглса, скомкав и сломав все предварительные сценарии саммита G8.
Руководителей ведущих держав, что называется, "поставили перед фактом". И стоять перед этим фактом они могли только по стойке "смирно", выражая сочувствие жертвам и осуждая "террористов". Лидерам "старой Европы", Шредеру и Шираку, подобная ситуация радости не добавила. Особенно Шредеру, который был намерен всерьез поднять на саммите вопрос о переходе мировой экономики от доллара к "валютной корзине", в которой нашлось бы место и евро, и юаню, а после этого — даже независимо от решения "восьмерки" — вернуться домой в роли безусловного мирового лидера, выиграть досрочные выборы в сентябре и обеспечить себе и своей социал-демократической партии еще четыре года у власти.