Газета Завтра 852 (11 2010) - страница 23

стр.


     Уже сегодня очевидно, что бывшего президента и действующего премьер-министра России готовят на роль главного "козла отпущения", а лозунг "Путина — в отставку!", впервые открыто "засвеченный" во время массовых протестных акций в Калининграде, явно был продиктован из "вашингтонского обкома".


     "Остаточный" авторитет Путина среди русского населения страны методами психологической войны через тотальное "кризисное" переосмысление важнейших событий его правления может быть ликвидирован в течение трёх-четырёх месяцев после того, как "критическая масса" политического потенциала питерских силовиков снизится до безопасного для кремлёвских либералов уровня.


     Так или иначе, та группировка сил в высших эшелонах власти РФ, которая решит проблему 2010 года в свою пользу, решит и проблему верховной власти в 2012 году. А те, кто возьмёт государственную власть в 2012 году, будут управлять Россией до 2025 года.




1

Сергей Загатин __ РУССКИЙ ДОЗОР

Во времена борьбы пламенных демократов первой волны с привилегиями слуг народа из командно-административной системы особый акцент правдорубами, собчаками да бурбулисами, делался на использовании бюрократами и партократами служебного транспорта. Ехидное словечко "членовоз" родом из тех времён.


     Видимо, последним дорожно-транспортным происшествием со служебным транспортом высших чиновников СССР следует считать разбитый в начале августа 1991 года автомобиль министра обороны СССР маршала Язова, водитель которого, стараясь избежать наезда на семилетнюю девочку, улетел в кювет вместе с машиной и пассажиркой — женой маршала. Девочка, к счастью, не пострадала.


     Но времена зловещей партократии прошли, и служебный транспорт стал ближе к народу. Вернее — к лучшей его части, обеспечившей демократический выбор России и её неустанное движение по пути превращения из царства несвободы в энергетическую сверхдержаву.


     Логично, что количество служебного и спецтранспорта, принадлежащего государственным и финансово-промышленным структурам, а также скорость его передвижения резко увеличились. Спецтранспорт оброс мигалками, бронёй и сверхпривилегиями. Например, в стране победившей демократии по разделительной полосе имеют право следовать автомобили со спецсигналами из аж 42 ведомств и подразделений.


     Это буйство свободы не могло не повлечь за собой тяжёлых последствий. Однако, несмотря на то, что статистика происшествий удручающа, до недавнего времени негодование простого населения дорожным беспределом не принимало системного характера.


     Но утром 25 февраля в Москве, на Ленинском проспекте, в районе площади Гагарина, произошло столкновение автомобилей "Мерседес" S-500, спешившего в центр, и малолитражного "Ситроен". В результате погибла 35-летняя Ольга Александрина — водитель автомобиля "Ситроен С3". Позднее в больнице скончалась известнейший врач-акушер, профессор Вера Сидельникова, сидевшая в "Ситроене" рядом с водителем — своей невесткой. Находившийся в "Мерседесе" вице-президент "ЛУКОЙЛа" Анатолий Барков был госпитализирован. Водитель "Мерседеса" не пострадал.


     Далее всё было как всегда — прибывший на место командир батальона ГИБДД полковник Корешков, в нарушение всех правил производства следственных действий, сразу заявил СМИ, что авария случилась из-за выезда "Ситроена" на встречную полосу. Камеры видеонаблюдения вдоль трассы сперва оказались выключенными, а потом выяснилось, что и запись с них украли — это, если верить заявлениям соответствующих органов.


     Разумеется, и сотрудники "ЛУКОЙЛа" заявили, что никаких правил не нарушали. Поэтому официальная позиция "ЛУКОЙЛа" на этот счет была такой — дословно: "Мы выражаем соболезнования родным и близким погибших. Но по закону ни о какой компенсации речи быть не может, если будет установлен факт, что виновата женщина, управлявшая "Ситроеном". Но даже если установят вину нашего сотрудника, фирма тут ни при чем. Возможно, сам Анатолий Александрович решит помочь погибшим из своих личных средств".


     При этом большинство СМИ осветило аварию так, что поневоле возникают странные мысли: а может быть, наша пресса совсем не так уж и свободна? Может быть, её способны ангажировать? Ну, например, какая-нибудь огромная нефтегазовая корпорация?