Газета Завтра 856 (15 2010) - страница 11
Пока чуть получше дела обстоят с инженерным и научно-конструкторским персоналом, но и здесь я чувствую, как нарастают сложности: средний уровень подготовки специалистов явно снижается, "дотягивать" их до наших требований становится всё труднее и затратнее.
Мы ведь всё равно полностью зависим от того, в каком состоянии находится, в каком направлении двигаются всё наше общество, вся наша страна. Провозглашенный президентом курс на модернизацию — это тот самый курс, которого мы жаждали и шли к нему все последние двадцать лет. Так почему никто не интересуется нашим опытом, нашим мнением?
Почему не собрать людей, которые имеют бесценный опыт практической работы высокотехнологичных предприятий в условиях рыночной экономики, не спросить их мнения, не разработать реальную и наиболее оптимальную программу модернизации промышленности в целом? Думаю, чем раньше это произойдет, тем лучше будет для России и для всех нас.
г. Воронеж
Сергей Загатин ВЕЛИКИЙ РУССКИЙ ШАНС
Русский космос, как и всё наше общество в целом, переживает далеко не лучшие времена. С одной стороны, происходит плавная деградация технологий и инфраструктуры советских времён, вызванная разрушительной работой "рыночного демона", с другой — на тех участках, куда государство в рамках частичной и фрагментарной "модернизации" начала 2000-х годов обратило своё внимание, продолжается, пусть и небольшой, но устойчивый рост, создание новой инфраструктуры и технологий, нового образа мысли и действия.
Однако в общественном сознании правят бал совершенно другие настроения. Можно сказать, даже не алармистские, а пораженческие — ибо происходит дальнейшая деморализация и демобилизация общества. Что весьма прискорбно на фоне в целом благоприятной для России мировой конъюнктуры.
Давайте попробуем разобраться беспристрастно. Нам говорят, что в космической гонке мы отстали — и отстали навсегда. Одним из основных аргументов приводится то обстоятельство, что, дескать, из 350 млрд. долл., в которые оценивается рынок космических услуг, более 80% приходится на долю США, а на долю России — всего лишь 0,5% этого сегмента мировой экономики. Кроме того, на днях президент китайской авиационно-промышленной группы China Great Wall Industry Corp. Йин Лимин заявил, что КНР намерена к 2015 году занять около 20% мирового рынка космических услуг, в первую очередь услуг, связанных с пусковыми решениями. На данном этапе развития Китай намерен привлечь международных коммерческих заказчиков космических пусков очень привлекательными финансовыми условиями.
Однако очевидное вроде бы космическое превосходство США стоит на очень шатком основании. Если говорить грубо, то прибыль при производстве такой высокотехнологичной продукции, как современный спутник, составляет от 700% до 2000%. К тому же, инвестиции в космос в США, с учётом негосударственных средств, составляют около 50-55 млрд. долл. в год против менее 2 млрд. в России. Столь обильные финансовые вливания в отрасль позволяют США пока доминировать в разработках телекоммуникационных и навигационных систем, в фундаментальных астрофизических и планетарных исследованиях. Да, астронавтов на орбите побывало уже более 300, когда космонавтов — около 100...
Но тут фанфары заканчиваются, и начинается суровая реальность. То, о чём предупреждали ещё в 70-х годах, наконец-то свершилось. Проще говоря — вся американская космическая программа буквально подвисает в воздухе, поскольку к 2010 году обнаружился и стал ощутимым фактором фатальный провал в основных технологиях. "Нафаршированный" умной электроникой, спроектированный лучшими дизайнерами и выполненный из лучших материалов дом оказался построенным на песке.
Основной бедой американской астронавтики, несмотря на все усилия NASA, является склонность к авантюрным решениям стратегического порядка, шатание из стороны в сторону и отсутствие стройности развития и преемственности технологий. Подсознательная склонность к эффектности в ущерб эффективности заложена в американском инженерном менталитете — что в случае с астронавтикой и ракетной техникой в лучшем случае оборачивается перерасходом финансовых, материальных и интелектуальных ресурсов, а в худшем — катастрофами и гибелью людей.