Газета Завтра 883 (42 2010) - страница 33
Скульптор кается убого, но вердикт уже гремит:
"Смерть!" И судьи кровожадно потирают руки: враг!..
Кесарь сжалился: "Ну ладно — срок пожизненный в горах".
…Через год иль два, пожалуй, хитрый, подлый, как шакал,
Фаворит сатрапа главный в скалах мастера сыскал.
И сказал ему: "Негоже гробить зря такой талант.
Скалы — слава тебе, Боже… У меня есть чудный план:
Коль не хочешь сгинуть сдуру — гору выше всех найди
И правителя фигуру — ликом к звёздам! — возведи.
А когда закончишь дело, угодив царей царю,
Выходи на волю смело — от короны говорю!"
…И полжизни, днём и ночью, грезя счастьем без оков,
Покорял великий зодчий ту скалу до облаков.
Но когда гранитный кесарь достигал венцом высот,
Власть тирана наконец-то сбросил в ярости народ.
"А, прислужничек сатрапский! — взяли бедного творца. —
Вот теперь за норов рабский досидишь ты до конца.
А чтоб легче эту кару ты сносил, пускай с тобой
Посидит теперь напару и любимый кесарь твой!"
…Вместе цепь грызя в изгнанье, стали долю проклинать —
Что один: "Да если б знал я…" Что другой: "Когда бы знать…"
ПОСЛЕДНИЙ
И он придёт, с печалью мировою,
Момент, когда в края, где вечны сны,
В конце концов, уйдёт Последний Воин
Великой и Священной той войны.
Душа бойца потусторонним краем
Шагнёт спокойно на Высокий Суд.
И от осколков давних — перед раем
Вокруг неё сияния взойдут!
И даже Пётр, кто все века спокоен,
Дивясь на чудо этой новизны,
У Всеблагого спросит: "Что такое?"
И Бог ответит: "Се — Последний Воин
Великой и Священной той войны.
Ты отворяй Ему ворота града
И — грешного — с почётом в рай впусти.
Он на земле изведал столько ада,
Что Я Его на все века простил!"
Прощальный залп пронзит затишье остро,
И в горький миг своих сиротских грёз
Такую боль услышит вечный космос,
Что и, из камня высечен, Апостол
За веками сдержать не сможет слёз…
Перевёл с украинского Евгений Нефёдов
Александр Федоровский ЗА РУССКУЮ ЧЕСТЬ!
Положим, братья названные, заповедь крепкую:
Слушать большему брата меньшего,
А меньшему — брата большего.
А дружка за дружку всем вставать!
Богатырская клятва
Всё больше греха уныния, все больше люди говорят о том, что оскудело наше Отечество богатырями и Русь-земля пуста стоит. Это лукавый всевает свои мысли, и сеет он их на горькую почву национального позора и унижения.
Но если богатырь от слова Бог, то разве могут у народа Божьего перевестись богатыри?
Когда, наслушавшись былин и посмотрев фильм про Илью Муромца, моя дочь спрашивает: "А где сейчас наши богатыри?" — я ей показываю на наших друзей:
— Вот, смотри, Александр Харчиков. Этот богатырь под стать Илье, враги боятся одного его голоса.
Другого ты тоже знаешь, с большой такой бородой, мы с тобой заходили к нему.
— Это где вся квартира в иконах?
— Да. Это Константин Душенов. Это такой богатырь, что в одиночку может биться с целой тьмой.
— А еще?
— А еще был богатырь по имени Лев. Его в открытом бою никто не мог одолеть, и потому враги подкрались и убили его, когда он уснул. Его звали генерал Рохлин, а Тамара Павловна — его жена.
— Тетя Тамара его жена?
— Да, его жена. Она тоже богатырь, хоть и женщина. Так что богатыри на Руси есть и всегда будут, дочка, только пока не собрались на одной заставе.
О русских героях, вставших за честь своего народа, и поведем речь.
Александр Харчиков — мой друг. Мы познакомились десять лет назад. Я тогда собирал песни для солдат в Чечне, и мы с другими корреспондентами во время командировок раздавали их в роты и батальоны группировки для поддержания морального духа солдат и офицеров. Несколько новых песен удивили меня. Православные ребята из РНЕ, которые мне их дали, объяснили: "Это Александр Харчиков. Он — красный, но наш".
Я разыскал Александра Харчикова. Мы подружились. Он подарил мне свою песню, посвященную курдам-героям. Тогда по всей Европе и в Москве прокатилась волна самосожжений курдов, протестующих против предательской выдачи курдского национального лидера Абдуллы Оджалана. Этим ребятам Александр Харчиков и посвятил свою песню "Два факела живых на мостовой…". Он был тронут, что я курд и за русских. А я был рад, что познакомился с настоящим русским человеком, каких помнил только по советским кинофильмам: искренним, надежным, не меняющим, несмотря на пылкость характера, своих убеждений. Одним словом — верным.