Газета Завтра 931 (38 2011) - страница 42

Поданный как "антикапиталистический блокбастер", "Суперменеджер", конечно же, никакого антикапиталистического пафоса в себе не несёт. Совсем наоборот. Он — против "плохого" капитализма, с его "офисным рабством", тотальной коррупцией и криминалом. Зато он — за "хороший" капитализм, где всё то же самое надёжно прикрыто ролевыми играми и резаным эльфийским листом.

Так почему Ивану Охлобыстину не быть президентом России? Потому что есть люди, которые эту роль уже играют и сыграют намного увереннее, чем он. Они не только "гномы", но и "олигархи" не из последних. "All inclused" на русский язык переводится как "Всё схвачено".

Десятка: антология современной русской прозы. Сост. Захар Прилепин. — М.: ООО "Ад Маргинем Пресс", 2011, 432 с., 3000 экз.

"Отчитаться за "нулевые" решил единолично я, и отобрал своих сотоварищей по литературе тоже я сам. Все участники "десятки", получившие мои письма с предложением заявиться в качестве одной компании, сразу ответили согласием. Внешний вид, достоинства, недостатки и прочие общечеловеческие качества других участников "десятки" никого, насколько я помню, не смутили. Обычным ответом на моё предложение было: "Да, все ребята отличные, я за!" — пишет в предисловии к данному изданию его составитель Захар Прилепин.

Попытаемся понять, каким получился прилепинский отчёт, можно ли его принять, и чем эти "отличные ребята" отличны от других. Как театр начинается с вешалки, так и книга начинается с обложки. Поэтому "цитирование" художником Сергеем Монгайтом российской десятирублёвой купюры образца 1997 года — видимо, согласованное с составителем сборника, — при всей своей "стильности", задаёт весьма "коммерческие" аллюзии, невольно подтверждаемые и одним из заявленных Захаром Прилепиным принципов отбора данной антологии: "Принципы, по которым собиралась эта компания, — элементарны. Во-первых, это писатели, которые начали публиковаться в "нулевые" годы. Во-вторых, это писатели, которые в эти "нулевые" обрели какой-никакой успех, и в том числе — если хватило рук — дотянулись и сорвали себе по подарку с вечно новогодней ёлки литпроцесса". "Отличные" — значит "элементарно успешные"?

Что же, в своё время литератор Фаддей Венедиктович Булгарин по всем показателям, кроме одного-единственного, был намного успешнее Александра Сергеевича Пушкина... Или деление на "булгариных" и "пушкиных", "сальери" и "моцартов" давным-давно устарело, и "все мы немножко лошади, каждый из нас по-своему лошадь", — как утверждал Владимир Маяковский?

Захар Прилепин, Сергей Самсонов, Сергей Шаргунов, Ильдар Абузяров, Герман Садулаев, Михаил Елизаров, Роман Сенчин, Денис Гуцко, Андрей Рубанов, Дмитрий Данилов — в таком порядке они представлены на обложке. И почти в таком же — только Прилепин вставлен между Абузяровым и Садулаевым — даны их произведения в книге.

Если отвлечься от авторских имён и сакцентироваться на общих качествах представленной в антологии прозы, то следует сказать, что она являет собой по преимуществу не эпос, а лирику. Здесь единственное исключение, подтверждающее правило, — повесть Сергея Самсонова "Одиннадцать", которая посвящена легендарному "матчу смерти" 9 августа 1942 года футболистов киевской команды "Старт" (состоявшей в основном из игроков "Динамо") с "усиленным" профессионалами составом команды немецких зенитчиков "Flakelf": весьма "орнаментальная" и "мозаичная", но всё же состоявшаяся попытка вырваться за пределы художественного (или только претендующего на это) осмысления и описания личного опыта — несомненной доминанты произведений остальных участников "Десятки". Для них собственное "Я" — это альфа и омега всего творчества. На "Я" оно начинается, на "Я" и заканчивается — даже в том случае, когда это "Я" окрашено национальным, конфессиональным, тейповым и прочим специфичным колоритом, как в рассказах Ильдара Абузярова и Германа Садулаева.

Общий лейтмотив или, если угодно, пафос этой прозы: "И так бывает!" Бывает, кто спорит. Бывает еще и не так. Но вопросов "почему?" и "зачем?" такое бывает (а также было и будет) у авторов не возникает. Свидетельские показания очевидцев, изложенные с помощью тех или иных литературных приёмов, вплоть до стилистических, — если это и впрямь вся "соль" современной русской литературы, то нет ничего удивительного в том, что её никто не замечает.