Генерал-адъютант Николай Николаевич Обручев (1830–1904). Портрет на фоне эпохи - страница 26

. Дружеские отношения между братьями продолжились – В. А. Обручев даже посещал имение Николая Николаевича во Франции^>229. Но это было потом. А 31 мая 1862 года В. А. Обручев был осужден.

Военный министр, крайне негативно относившийся к подобного рода случаям, перечислил в воспоминаниях старших офицеров, подвергшихся революционному или либеральному влиянию, но Н. Н. Обручева среди них нет, хотя «…в 1862 году за политические преступления подверглись формальному следствию и суду до 130 офицеров, в том числе четыре штаб-офицера, 15 капитанов и штабс-капитанов и 111 младших чинов»^>230. Думается, что говорить о причастности Н. Н. Обручева к деятельности комитета «Великорусс» можно лишь с большой натяжкой, ибо документов, подтверждающих этот факт, не найдено.

В начале шестидесятых годов важная перемена произошла и в личной жизни Обручева. Сразу же по окончании Крымской войны по приказу Я. И. Ростовцева было разрешено командировать по два офицера, обычно причисляемых к Генеральному штабу, с ознакомительными целями в европейские армии. Первая командировка состоялась в 1856 году, вторая – в 1858 году (поехали близкие знакомые Обручева – подполковник Макшеев – профессор Военной статистики в Академии и штабс-капитан Драгомиров)^>231. В третью командировку были посланы два профессора Академии ГШ – полковник Рехневский и полковник Обручев^>232. Первоначально Николаю Николаевичу ограничивали поездку за границу одним годом^>233. Цель командировки была сформулирована так: «в непосредственном ознакомлении с разнообразными явлениями территориальными, этнографическими и военными, что может считаться почти единственным и самым надежным средством к приобретению вами более верного практического взгляда, как на самые эти явления, так и на отношение их к предмету ваших академических занятий – военной статистике России»^>234. Для облегчения возложенной на него миссии Обручев получил открытый лист к российским миссиям и консульствам об оказании всякого покровительства и содействия успешному выполнению возложенного на него поручения, подписанный товарищем министра иностранных дел^>235. Получив довольно значительные годовые – 4409 руб. 45 коп. сер. (обычное годовое жалованье – 969 руб. сер.)^>236, 7 мая 1860 года Обручев выехал из Санкт-Петербурга^>237.

Сильнейшей армией на континенте, по мнению современников, обладала Франция, и, естественно, большую часть командировки Обручев провел во Франции. В Париже он жил в семье Марии Милле. По окончании командировки Обручев сделал «Марии Николаевне» предложение «в замке Жор, на юге Франции, в Дордоне, недалеко от Бордо»^>238. В рапорте, отправленном в Россию из Парижа 22 ноября 1860 года, Обручев, отчитываясь о проделанной во Франции работе (прежде всего о пребывании в Шалонском лагере), испросил продления командировки еще на шесть месяцев ввиду необходимости посещения Англии^>239. Новый начальник Академии ген.-м. А. К. Баумгартен поддержал просьбу Обручева – командировка была продлена^>240. Обручев посетил Лондон и Берлин. В октябре 1861 года в столице Пруссии им была написана статья «Заметки о снаряжении пехоты пяти первостепенных европейских армий: русской, французской, английской, австрийской и прусской»^>241, где Обручев попытался подвести некоторые итоги своей поездки за границу: «Какое условие доминирует все остальные в военном деле? Здоровье солдата, целость его физических сил, свежесть интеллектуальных его способностей. Человек, владеющий вполне своими силами, хотя бы был вооружен плохой гладкостволкой, все же будет опаснее солдата, не сохранившего сил для действия из своего штуцера, какой бы усовершенствованной системы он ни был»^>242. Обмундирование русского пехотинца не отличалось особым удобством – и Обручев предложил особое внимание уделить экипировке: 1) уменьшить вес переносимого солдатом груза; 2) уменьшить нагрузку на голову и на грудь (заменить каски и ранцы на широких ремнях, сдавливавших грудь и легкие); 3) ввести легкое, удобное обмундирование из хорошей ткани^>243.

Обручев вообще был противником излишеств в обмундировании – султанов, чешуи, металлических гербов и пр.