Генерал армии Н. Ф. Ватутин - страница 18

.

Но выполнение этой директивы было временно отложено. Советское Верховное Главнокомандование решило вначале усилить войска привлекаемых к операции фронтов. В результате Северо-Западный фронт получил новые 3-ю и 4-ю ударные армии. Намечалось также передать в его состав 1-й и 2-й гвардейские стрелковые корпуса, которые формировались под Москвой.

И все же наличных сил фронта явно не хватало для того, чтобы одновременно решать две задачи оперативно-стратегического масштаба. Из всех армий лишь левофланговые, 3-я и 4-я ударные, были неплохо укомплектованы личным составом. Но боевой техники было мало и здесь. Вообще же фронт при общей ширине полосы в 250 километров имел немногим больше 800 орудий, 510 минометов и 170 танков. Авиация фронта насчитывала всего 69 исправных самолетов[11].

Здесь было над чем подумать. И командование фронта — генерал-лейтенант П. А. Курочкин (он 23 августа принял командование фронтом от генерал-майора П. П. Собенникова), начальник штаба генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин и член Военного совета корпусной комиссар В. Н. Богаткин — приложило все силы для выработки наиболее перспективного решения.

Основная тяжесть при этом легла на штаб фронта. Н. Ф. Ватутин, склоняясь над картой, будто воочию представлял войска, вытянутые в одну линию. Анализировал. На старорусском направлении ведет бой одна слабая, понесшая потери 11-я армия генерала В. И. Морозова. Ей конечно же будет не под силу осуществить прорыв на глубину почти 110 километров к Сольцам, южнее Ильменя, без поддержки войск, наступающих справа и слева... На торопецком направлении соединения 3-й и 4-й ударных армий имеют слишком глубокие задачи, а поддержать их в случае необходимости совершенно нечем... 34-я армия генерала Н. Э. Берзарина, расположенная между обеими ударными группировками, на широком фронте может практически быть использована лишь для прикрытия или же быть связующим звеном между этими ударными группировками. Сплошной обороны врага перед фронтом не было. Но противник превратил в опорные пункты деревни и поселки, блокировал дороги, все мало-мальски пригодные для наступления пути и подступы. Ватутин хорошо понимал, что движение вне дорог значительных войсковых масс исключалось, значит, преодолеть такую оборону будет чрезвычайно трудно.

Значит, нужно рассчитывать на маневр. Использовать незанятые промежутки, смело обходить через них опорные пункты врага, выбрасывая далеко вперед отряды лыжников, перерезать коммуникации противника в его тылу.

В сложившихся условиях очень важное значение приобретала внезапность перехода в наступление. Чтобы добиться этого, нужно было использовать даже погодные условия. Снег, метели, вьюги превратить из недругов в союзников. Войскам передвигаться только ночью или в плохую погоду. Вновь прибывающие соединения держать позади фронта в деревнях и лесах, а в первом эшелоне в течение всей подготовки к наступлению оставлять прежние, уже знакомые гитлеровцам дивизии.

И наконец, Ватутин решил предложить командующему начать наступление не утром, а вечером. Это тоже будет неожиданностью для врага.

Наступление Северо-Западного фронта началось 7 января 1942 года. Едва на землю опустились ранние зимние сумерки, на правом крыле фронта противника атаковали соединения 11-й армии. Используя фактор внезапности, они уже в первый день операции прорвали вражескую оборону и продвинулись на 6—7 километров. Развивая наступление, ударная группировка армии в составе трех соединений обошла правый фланг 290-й пехотной дивизии противника и завязала бои на северной и восточной окраинах Старой Руссы. А в это время лыжные батальоны перерезали дороги, ведущие от Старой Руссы на Шимск. Часть сил армии блокировала опорные пункты гитлеровцев на реке Ловать.

9 января в наступление на левом крыле фронта перешли 3-я и 4-я ударные армии, войска которых совместно с левофланговыми соединениями 34-й армии в течение нескольких суток с упорными боями форсировали по льду озеро Селигер и прорвали тактическую зону обороны противника.

34-я армия развивала наступление на демянском направлении.