Генерал армии Н. Ф. Ватутин - страница 9

стр.

Ватутин прочитал проект директивы.

— По-моему, добавлять здесь нечего. Все предельно ясно. Вот только утвердит ли эту директиву Сталин?

— Нужно, чтобы утвердил. — Георгий Константинович снова прошелся взад-вперед по кабинету. Сказал: — Сейчас жду звонка от Тимошенко. Договорились ехать по этому поводу в Кремль... Думаю, что и вам следует поехать с нами, мало ли что потребуется.

— Я готов.

И. В. Сталин находился в кабинете один. Он был тоже сильно озабочен известием из Киева.

— А не подбросили ли немецкие генералы этого перебежчика, чтобы спровоцировать конфликт? — спросил Иосиф Виссарионович, пристально глядя па наркома обороны.

— Нет, товарищ Сталин, — ответил Тимошенко. — Считаем, что перебежчик говорит правду.

— Что будем делать?

— Нужно немедленно дать директиву о приведении всех войск приграничных округов в полную боевую готовность, — твердо сказал нарком. — Проект такой директивы генерал армии Жуков уже имеет.

— Читайте, — повернулся к Жукову Сталин.

Выслушав, прошелся взад-вперед по кабинету. Зятем остановился, покачал головой:

— Нет, такую директиву сейчас давать преждевременно. Может быть, вопрос еще уладится мирным путем. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей. Войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации, чтобы не вызвать осложнений.

Сказано это было так, что все находящиеся в кабинете поняли: это решение окончательное. Г. К. Жукову и Н. Ф. Ватутину пришлось идти в другую комнату и срочно составлять проект новой директивы. Ее текст гласил:

«Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО.

Копия: Народному комиссару Военно-Морского Флота.

1. В течение 22—23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.

2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.

3. Приказываю:

а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;

б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.

Тимошенко. Жуков.

21.6.41 г.»[3]


Вернувшись в кабинет, Жуков и Ватутин попросили разрешения доложить. Сталин, прослушав проект директивы, взял его и еще раз молча перечитал. Сев за стол, сделал несколько незначительных поправок и передал проект Тимошенко для подписи.

Затем Ватутин уже с подписанной директивой выехал в Генеральный штаб. Ему было приказано еще до возвращения Жукова и Тимошенко передать ее в округа.

Передача директивы была закончена в 00 часов 30 минут 22 июня 1941 года. После чего Николай Федорович вернулся в свой кабинет. Всем работникам Генштаба и Наркомата обороны было приказано оставаться на своих местах. До начала войны оставалось всего несколько часов.



СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ

Под утро 22 июня Г. К. Жукова и Н. Ф. Ватутина вызвал С. К. Тимошенко, чтобы обсудить очередное донесение от начальника штаба Киевского Особого военного округа М. А. Пуркаева. Стало известно, что кроме фельдфебеля к советским пограничникам, переплыв в сумерках реку, явился солдат из 222-го немецкого пехотного полка 74-й пехотной дивизии. Он тоже утверждал, что 22 июня немецкие войска перейдут в наступление, даже назвал время его начала.

— События действительно приобретают весьма опасный характер, — прохаживаясь по кабинету, заключил Тимошенко. — И провокация тут, думаю, исключена.

Дело идет к войне.