Генерал Бичерахов и его Кавказская армия - страница 15

.

На пути англичан к бескрайним просторам бывшей Российской империи лежала узкая прибрежная полоса в Северной Персии – провинция Гилян. С начала 1910-х гг. русские войска без особого успеха вели борьбу с гилянскими повстанцами, объединенными в достаточно мощное войско (в разное время – от 3 до 5 тыс. штыков и сабель) под руководством персидского революционера Мирзы Кучук-хана. Провинция Гилян лежала в узкой долине между Каспийским морем и Эльбрусским хребтом и разительно отличалась от остальной Персии климатом и природой – здесь господствовали густые влажные субтропические леса, очень удобные для действий партизан, которых именовали дженгелийцами (от слова «дженгель» – лес, джунгли). Кучук-хан был очень популярен не только в народе, но и среди многих высоко – поставленных шахских чиновников, несогласных с засильем иностранцев в стране. «Его считали спасителем Персии, который выгонит отсюда иностранцев и вернет стране ее прежний золотой век»^>90. Поэтому Кучук-хан получал помощь практически повсеместно и быстро восстанавливал силы после разгромов, которые ему учиняли русские войска^>91.

Через Гилян пролегала единственная дорога из внутренних персидских провинций к порту Энзели, через который осуществлялось снабжение русского экспедиционного корпуса во время Первой мировой войны, а с начала 1918 г. – шла эвакуация его частей и имущества. Русские караваны подвергались бесчисленным грабежам со стороны дженгелийцев, нередко сопровождавшимся убийствами.

Все это было хорошо известно Денстервиллю, однако он решился на путешествие в Энзели, для которого, по его собственному признанию, он имел лишь «несколько офицеров, несколько броневиков и сколько угодно денег». Его маленький отряд получил наименование «Данстерфорс»^>92. Неудивительно, что марш-бросок к Энзели в феврале 1918 г. едва не окончился для англичан плачевно, поскольку, не имея реальной военной силы, их колонна в каждый момент своего движения оказывалась окруженной повстанцами Кучук-хана. Добравшись в конце концов до Энзели, англичане сразу оказались в плену у безраздельно господствовавшего здесь Военно-революционного комитета Восточно-Персидского района Кавказского фронта, координировавшего свои действия с Бакинским совнаркомом^>93. Едва вырвавшись из плена, Денстервилль вернулся в Хамадан, где и встретился с бичераховским отрядом.

Теперь стало ясно, что деньги придется тратить не в Закавказье, а уже сейчас, иначе англичане едва ли могли сдвинуться с места. Наем местных персидских воинов-добровольцев провалился, поскольку персы не устроили англичан ни по своим боевым качествам, ни по уровню мотивации. Необходим был мощный отряд, способный защитить англичан.

И такая сила в Персии имелась. С осени 1917 г. отряд Бичерахова действовал в британской зоне ответственности и поэтому находился в оперативном подчинении командующего британскими войсками в Месопотамии генерала Маршалла, подчиняясь одновременно командиру 1-го Кавказского кавалерийского корпуса Н.Н. Баратову. Фактически же регулярный контроль за его действиями ни тот ни другой осуществлять не мог. Отряд в это время прекратил получать финансирование из корпуса и находился на распутье. Бичерахов планировал организованно отвести его на Кубань и Терек, где распустить казаков по домам.

На Денстервилля первое знакомство с «поистине замечательной фигурой» полковником Бичераховым и его «живописными казаками» произвело большое впечатление. 3 февраля 1918 г. в своем дневнике он записал: «Встретился также с полковником Бичераховым, командующим горсткой верных ему казаков – около 300 человек. Он кавказец, прекрасный парень; тяжело ранен»^>94. Как и другие наблюдатели, он отметил особую харизму Бичерахова и то, что «его люди его боготворят, как бесстрашного командира»^>95. В дальнейшем, несмотря на принципиальные разногласия, между ними установились достаточно теплые отношения, причем, как предполагал генерал Маршалл, «Денстервилль, по-видимому, находился под большим влиянием Бичерахова»