Генерал-фельдмаршал Голицын - страница 61

В таком тревожном настроении был Петр, когда привета пленного шведского рейтара, захваченного конниками Шереметева в успешной стычке под Везенбергом.

Швед стоял рослый, крепкий, усмешливый, словно и не он, а царь попал к нему в плен.

— Где король Каролус? — по-немецки спрашивал ведший допрос Вейде.

— Великий король на кораблях с десантом прибыл в Пернов, другая часть его войска высадилась в Ревеле. — Швед, казалось, нимало не опасался, что выдает военные тайны: все одно эти варвары московиты скоро будут разбиты и взяты в плен.

— Ты плыл вместе с королем? — продолжал допрос Вейде.

— Нет, мой рейтарский полк вышел из Риги вместе с генералом Веллингом и шел сухим путем.

— Но там же под Ритой стоят саксонцы? Они-то как вас из крепости выпустили?! — по горячности удивился царевич Имеретинский.

— Но как только этот фазан Август узнал о высадке нашего непобедимого короля в Пернове, он тот час поспешил увести свое войско за Двину и отойти от Риги. После того генерал Веллинг пошел к Везенбургу, где соединятся и все шведские войска, — усмехнулся швед.

«И тогда они пойдут на нас!» — мрачно подумал Петр, пораженный тем, что, кажется, он потерял под Ригой последнего союзника.

— Ничего, мы достойно встретим неприятеля! — воинственно задрал свои обвислые усы герцог де Кроа, с утра пропустивший для бодрости чарку перцовки.

— Чаю, Борис Петрович задержит еще шведов у Везенбурга… — задумчиво молвил Головин.

— С его-то ополчением! — махнул рукой Петр.

И точно, вечером прискакал от Шереметева князь Львов и доложил, что боярин отступил со своей конницей в Пагиоки, поскольку там, в теснинах, держать шведа удобно.

— Пагиоки — это всего в двадцати верстах от Нарвы! — взглянул Петр на карту и понял: все! Не от кого подмоги ждать — ни от Репнина, ни от казаков, ни от саксонцев! И еще, в тылу ему сейчас и впрямь быть важнее, нежели под Нарвой бомбы метать. Все одно эта война одной баталией не кончится.

Тем же вечером царь издал приказ о назначении герцога де Кроа Главнокомандующим над всеми войсками под Нарвой, причем подчиняться герцогу всем надлежало яко самому Петру.

В полночь Петр умчался с Меншиковым в кибитке в Новгород, а еще через час перед палисадами русской внешней линии объявилась дворянская конница Шереметева.

Борис Петрович, напуганный обходным маневром… шведских рейтар по побережью и опасаясь быть отрезанным, отвел свое малоспособное войско к главному лагерю.

Военный совет, состоявшийся утром другого дня, вел уже новый командующий, герцог де Кроа. Первым делом герцог сурово вопросил Бориса Петровича, почему тот без приказа отвел дворянскую конницу от Пагиок, где в теснинах легко было задержать шведа.

— Позиция моя до моря не простиралась, а пленные показали, что генерал Веллинг со своими рейтарами заходит ко мне в тыл со стороны побережья. Вот я и убоялся, что швед утеснит меня в тех теснинах! — попробовал даже пошутить Борис Петрович, но герцог шутку не понял и вопрошал с прежней суровостью:

— Где ныне стоит шведский король и сколько у него войска?

«Допрашивает, словно я к нему в полон попал!» — осерчал Борис Петрович, но виду не подал, ответил учтиво, но холодно:

— Король, должно быть, прошел Пагиоки. Пленные показывают, что идет он налегке, без обозов, солдаты на себе несут вьюки. Полагаю, что швед завтра будет у лагеря. Правда, те же пленные говорят, что войска у короля не так уж и много, тысяч двенадцать, многие его корабли, шедшие в Ревель, разметал шторм. Так что ежели выйдем всем войском в тридцать тысяч солдат из лагеря, то в открытом поле одолеем шведа с милостью Божией!

— Вам бы, генерал, стыдиться за бегство от Пагиок, а не играть в полевые баталии! — грозно пролаял герцог по-немецки. По-русски фон Кроа умел только поднимать тосты за здравие царя да ругаться матом. Борис Петрович от наглости герцога налился кровью. Его, мальтийского кавалера и рыцаря, победителя турок, какой-то битый турками же немецкий генералишка упрекает в бегстве?! Сие неслыханно!

— Я не бежал, а совершил ретираду, спасал войско от окружения. — Шереметев упрямо склонил голову.

Но герцог его уже не слушал, а обратился к генералу Галларту: