Гений 30 лет Спустя - страница 4

— Ну и морока, — Фан Линь вытянул ладонь и рубанул по земле. В небо с визгом стрельнули облака раскалённого пара. В земле открылась гигантская трещина — целый каньон. Фан Линь шагнул в него и полетел солдатиком вниз.

Юноша вложил руки в карманы, падая с улыбкой на устах. У него под ногами, сквозь тучи густого, яростного ревущего белого пара пробивался с каждой секундой всё более яркий свет. Пар вырывался вверх, но несмотря на это сам воин падал сквозь него точно тяжёлый камень.

Его броня сверкнула:

- Ну давай.

— Что?

— Пошути про мой вес, — сказал она с явным и унылым раздражением. Вокруг стоял шум, но голос брони раздавался только в голове Фан Линя.

— Я такую шутку не потяну.

— ... — броня замолчала, но её молчание было очень недовольным. Ей, наверное, хотелось огрызнуться в ответ, но она не находила слов. Тогда броня стала ещё тяжелее, и Фан Линя с утроенной скоростью потянуло вниз. Стенки выпаленного им каньона замелькали непрерывным потоком. Пламя в глубинах земли стремительно приближалось, но в самый последний миг перед столкновением оно исчезло, и ноги юноши врезались о твёрдый лёд. Ему на лицо упал статичный голубоватый свет.

Фан Линь осмотрелся. Вокруг простиралась пещера, огромное пустое пространство на фоне которого юноша напоминал мошку в залах великого дворца. Посредине пустоты сиял огромный белый кристалл. Фан Лин было шагнул вперёд, как вдруг его движения сделались деревянными. Тонкая корочка льда стала стремительно разрастаться по его телу. Губы юноши побледнели, на его чёрные ресницы опустился иней; тонкая водянистая прослойка на его зрачке заледенела и треснула.

— Так вот почему снаружи было так тепло. ...Императрица Гу собрала в своём коконе Ци со всей планеты...

Температура в пещере достигла абсолютного в природе минимума, и потому что Дао здесь искривлялось под напором страшной силы Императрицы Гу, она преодолела этот минимум и опустилась ещё ниже.

Весь мир состоял из энергии жизни — Ци. Оно могло принадлежать к одной из пяти стихий. Каждое существо, каждая вещь и даже каждое определённое место сочетали в себе стихии в разных пропорциях. В большинстве своём пропорции были примерно равномерными. Если же одна из стихий значительно преобладала над другими, она становилась вредоносной для всего живого. Излишняя концентрация пламенного Ци, например, вызывала страшный жар. Рождались вредоносные миазмы. Иногда такие миазмы принимали образы живых существ — собак, тигров или насекомых. Так появлялись злые духи под названием Гу.

В пещере стоял страшный холод.

Ранить воина он не мог. Тело Фан Линя было крепче звёздной стали, а кровь бурлила пламенной рекой. Однако воевать в таких условиях всё равно было немного не с руки.

Фан Линь вдохнул, выдохнул и прикрыл веки. Внутри него вспыхнуло пламенное сердце, вокруг подул знойный ветер, из земли вырвались реки золотистой лавы.

У каждого могучего воина было своё Дао Сердце, в котором заключено было всё его понимание великого Дао. На определённой стадии культивации, Эманации, воин мог даже излучать его вокруг.

Фан Линя создал вокруг себя зону абсолютного жара. Температура взмыла до отметки в тысячу градусов...

Лёд вокруг стал таять, и даже узоры на броне воина потекли, — горы, реки, чудесные бессмертные, даже небо и луна закапали на землю; алмазы и прочие инкрустированные драгоценные камни так нагрелись, что аж треснули.

— Аааххх! — броня заныла. — Я так долго наряжалась...

— Виноват, извиняюсь. Хочешь куплю тебе металлической смазки?

— ...Не надо, — пробурчала броня, сверкая голым бронзовым лоском.

Фан Линь улыбнулся и сказал:

— Ну-с, вперёд!

Юноша взмыл и полетел к ледяному кокону. Фан Линь завис перед льдиной и провёл рукой по её поверхности. Постучал ноготком. Кулаком. Занёс руку и врезал. Ничего не случилось, на кристалле не осталось даже вмятины. Однако Фан Линь всё равно отлетел от него на километр и приземлился на ледяной утёс. Прошло несколько секунд. Вдруг в месте удара пробежались трещинки. Сперва тонкие, небольшие, они всё разрастались и разрастались, пока вся льдина не покрылась подобием сверкающей паутины. А потом она хрустнула с приятным смачным звуком и рассыпался в белый вихрь.