Генрих V - страница 39

Клинкерный корабль, образец тех, что использовались Генрихом V для перевозки войск. Некоторые из них были водоизмещением до 1000 тонн и были специально переоборудованы для транспортировки лошадей. [121]

Все же военно-морской флот Генриха в 1415 году, в основном, состоял из давно позабытых барок с длинными корпусами, баллингеров.[78] Французы, и в меньшей степени англичане, для плавания в Ла-Манше пытались приспособить галеры, однако те, созданные для Средиземного моря, совершенно не годились для переменчивых вод пролива. Баллингер был специально сконструирован англичанами, как бы в ответ на невозможность использования галер. Это было довольно большое клинкерное судно с парусным оснащением и водоизмещением около 50 тонн. Дополнительно имевшее до 50 пар весел, судно идеально подходило для английских вод. С низкой осадкой оно с легкостью было способно проходить на самые узкие якорные стоянки и подниматься вверх по любым рекам. Прекрасно годилось такое судно и для пересечения Ла-Манша, а также для каперства. Французские купцы всецело находились в его власти. Команда судна состояла из 40 моряков, 10 полностью экипированных воинов и 10 лучников. К 1415 году в распоряжении короля имелось 10 таких проворных кораблей. Они и большие парусные суда обеспечивали Генриху V гарантию, что опасность со стороны военных кораблей его армии не грозит.[79]

Несмотря на всю уверенность в своем «праве», Генрих не знал, вернется ли он живым из этого предприятия и что Бог будет благосклонен к нему. Он составил завещание, в котором выразил надежду, что [122] благодаря молитвам, обращенным к Деве, святым и своему повелителю Джону Брайдлингтону, Авраам встретит его с распротертыми объятиями. В завещании содержалось распоряжение относительно места его захоронения в Вестминстерском Аббатстве, а также распоряжение относительно наследства. Довольно странно, но Кларенсу он не оставлял ничего. Оно было подписано 24 июля в Винчестере; сверху на нем имелась надпись по-английски: «Это мое последнее волеизъявление, подписанное собственноручно, R. Н. (король Генрих) милостию Христа и с помощью Пресвятой Девы Марии».

Армада, назначение которой состояло в восстановлении «права» короля, отправилась в плавание в воскресенье, ясным солнечным днем 11 августа. Генрих находился на борту «Тринити Роял», где свое место он занял за день до этого. Но произошла непредвиденная задежка флота ввиду того, что на трех кораблях возник пожар, уничтоживший суда до ватерлинии, что для многих послужило дурным предзнаменованием. Тем не менее, капеллан, автор «Деяний», находившийся на борту того же корабля, что и король, вспоминает, что «когда берег острова Уайт остался позади, среди кораблей флота были замечены плавающие лебеди, которые были восприняты нами как хороший знак».[80] Никто из команды, за исключением Генриха и его главнокомандующих, не знал пункта назначения армады. Известно было только, что путь их лежал во Францию. Некоторые полагали, что дело ограничится только Гийенью. Служба безопасности Генриха работала почти с современной основательностью.

У Генриха и мысли никогда не было о том, что свое наследное право за Ла-Маншем он может утвердить [123] мирными средствами. Дипломатию он использовал лишь для того, чтобы дискредитировать Францию в глазах всего света. Войны, которая ему была нужна для того, чтобы оправдать свержение домом Ланкастеров Ричарда II и лишение власти графа Марча, Генрих хотел любой ценой. Если Богу будет угодно даровать ему военную победу над Францией, тем самым будет подтверждено его «право» в этом королевстве, что автоматически и беспрекословно утвердит право и на престол Англии. Из записей, оставленных нам автором «Деяний», явствует, что он торопился «завериться постановлением высшего судии». [124]

«Мы разными путями и неоднократно искали мира… Хорошо осознавая то, что Наши войны несут мужчинам гибель, странам разорение, женщинам и детям страдания, а также множество другого горя... Мы вынуждены прилежно искать всевозможные пути, дабы избежать вышеупомянутых страданий и снискать одобрение Бога и всего мира».