Геопанорама русской культуры: Провинция и ее локальные тексты (примечания)

Поддержанных РФФИ и Институтом «Открытое общество» (фонд Сороса).

«Русская провинция: миф – текст – реальность» (М.; СПб., 2000), «Провинция: поведенческие сценария и культурные роли. Круглый стол 4 июля 2000 г., Пермь» (М., 2000), «Провинция как реальность и объект осмысления» (Тверь, 2001), специальные выпуски журналов Russian Literature «Provincija» (LIII–II/III, 2003, Amsterdam) – по материалам Волжской конференции (июль 2001) и Europa Orientalis (vol. 20, №. 1, 2003, Solerno) – по материалам конференции в Бергамо (декабрь 2001).

Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РГНФ № 04-04-78840/Б.

Интересно было наблюдать, как в 2000 г., когда российско-американская экспедиция проезжала Тарбагатай, Маркус Левитт (руководитель с американской стороны, профессор USC, Лос-Анжелес) стал читать для своих студентов специально приготовленный к данному случаю этот отрывок поэмы. Здесь наши американские коллеги, находясь в роли просвещенных путешественников, пытались увидеть в окружающих людях, домах и природе тот, уже практически ушедший мир, который описан в поэме словами дедушки-декабриста (см. Levitt 2001,16).

См.: Попова 1928, 31. За пять лет до этого, в 1919 г., семейские иначе относились к большевикам. Вот что об этом пишет А. М. Селищев: «Отношение к «болыпевизне» сочувственное. Эти села только слышали программные речи большевиков и видели их бегущими после своего падения. По местам с благодарностью вспоминают, что большевики разрешили воспользоваться крестьянам спорной бурятской землей. Вернувшиеся военнопленные своими рассказами о голодающих деревнях европейской России несколько поколебали надежды на болыпевицкое благополучие» (Селищев 1920, 11). Если учесть, что до 1922 г. Забайкалье входило в Дальневосточную республику, то недоброжелательное отношение к новой власти у семейских сформировалось буквально за два года. В работе А. М. Поповой есть, между прочим, любопытное представление семейских о В. И. Ленине: «Приход антихриста они (семейские. – В. К.) приурочивают к каждому более или менее важному событию в истории России. Петр 1-й – антихрист. Наполеон 1-й, Вильгельм 2-й и, наконец, Владимир Ильич Ленин – тоже. Но о Ленине общее мнение раскололось. В некоторых селах держится слух о том, что Владимир Ильич перед смертью раскаялся, отступился от «кумунии», позвал попа, причастился и его похоронили с «архиреями». Если о Ленине ходят разноречивые слухи, то о коммунистах, как о слугах антихриста, мнение довольно дружное у остальных семейских» (Попова 1928,30–31).

В качестве примера последнего приведу цитаты из статей, написанных по итогам российско-американской экспедиции 2000 г. (см.: Кляус 2001, 49). Вот что о своих впечатлениях о семейских рассказывает М. Маккилвери: «Nearly 80, Baba Nastya (А. Д. Евсевлеева из с. Укыр, одна из замечательных песельниц. – В. К.] still gets up at the crack of dawn and works to midnight» (Kiderra 2001, 39–40). Другая участница экспедиции, студентка К. Перкинс, отмечает: «Тпеу just live their lives to the best of their abilities. They were very open, very warm and very generous with everything – including their hearts <…> An opened door (в домах, куда мы приходили. – В. К.) usually meant an open invitation to sit down to a meal and long talk» (Там же). Об этом же пишет и профессор М. Левитт, руководитель американской группы: «Тпеу also showed a greater degree of wariness about dealing with outsiders and foreigners* (Levitt 2001,18). 

Насколько я могу судить, эта история почти неизвестна, публикаций по ней мало: существуют две небольшие работы, специально посвященные этой теме (см.: Садохина 1973, 1990). Мне эта история стала известна благодаря работе в Государственном архиве Хабаровского края, на материалах которого в значительной степени и построена данная публикация. Пользуясь случаем, хотел бы выразить искреннюю признательность работникам Государственного архива Хабаровского края, профессионально и доброжелательно помогавшим мне в работе, и в особенности Наталье Николаевне Бендик за постоянную помощь и поддержку.

См.: Садохина 1973, 149. Машинописная копия первого тома, хранившаяся в ГАХК, помечена как «Выбывшая»: куда именно она выбыла, неизвестно. По утверждению работников ГАХК, часть фонда ЭДВК имеется в Чите, часть – во Владивостоке, часть, возможно, в Москве.

Маховик, Златоуст, 1923, № 3,9.

Суровикин 1905,17; см. также: Вестник Европы, 1902, кн. 1,104.

Маховик, 143, № 3,18.

Маховик, 143, № 3,6.

Литература об истории Латгалии достаточно велика, см., в частности: Сапунов А. Инфлянты. Исторические судьбы края, известного под именем Польских Инфлянт. – Витебск, 1886; Briska В. Latgola типа tavzeme. – [b. v.], 1984; Zeids Т. Senakie rakstitie Latvijas vestures avoti. – Riga, 1992 (см., в частности, с. 207). Библиографический материал см. в: Latgales vestures macibu programma, pamatfakti, avoti un literatura. – Rezekne, 1992 (Sastadijis H.Soms).

См.: Подмазов А. Старообрядчество в Латвии. – Рига, 1970; Заварина И. Н. Русское население восточной Латвии во второй половине XIX – начале XX века. – Рига, 1986. Из новейших исследований: Жидко А., Мекш Э. Старообрядчество в Латвии вчера и сегодня // Revue des Etudes Slaves: Vieux-Croyants et sectes reusses du XVIIе siecle a nos jours. – Paris, 1997. – P. 73–84.

См.: Волкович Б. 3. Население Даугавпилса перед первой мировой войной // Динабург, Двинск, Даугавпилс в истории, культуре, литературе. – Даугавпилс, 1999. – С. 69–73; Яку б 3. Даугавпилс в прошлом. – Даугавпилс, 1998. – С. 98—100.

Медведев П. М. Воспоминания. – Л., 1929. – С. 148–150. Глава из «Воспоминаний», посвященная Динабургу, републикована: Медведев П. Два года в Динабурге. – Даугавпилс, 1999.

См.: ЖилвинскаяЛ. Г. Даугавпилс в конце XIX – начале XX века // Динабург, Двинск, Даугавпилс в истории, культуре, литературе. – Даугавпилс, 1999. – С. 51–52.

Там же. – С. 62, 63.

Якуб З. Даугавпилс в прошлом. – С. 99.

Пильский П. Убитые города: Двинск // От Лифляндии – к Латвии: Прибалтика русскими глазами. – Рига, 1999. – Т. П. – С. 32–33.

Галич Ю. Daugavpils. Латгальские эскизы // Там же. – С. 34.

И. Н. «Старые гнезда» Латгалии// Там же. – С. 185.

Якуб З. Даугавпилс в прошлом. – С. 99.

Фейгмане Т. Русские общества в Латвии (1920–1940 гг.). – Рига, 1992. – С. 6–7. Кроме того: Фейгмане Т. Русские в довоенной Латвии. – Рига, 2000. – С. 8. Книга содержит обширный материал о положении русского населения в Латвии 1920—1930-х годов.

Цит. по: Левицкий Д. О положении русских в независимой Латвии // Даугава. – 1991. – № 3–4. – С. 116. Статья Д. Левицкого– одна из самых взвешенных по достаточно болезненному вопросу. Д. А. Левицкий род. в 1907 г., в Риге окончил гимназию и юридический факультет Латвийского университета. В 1944 г. уехал из Латвии. С 1951 года жил в США.

Там же. —С. 122.

Там же.

Там же. —С. 121.

Там же. – С. 123.

Там же. – С. 121.

Пильский П. Убитые города: Двинск. – С. 32.

Лосский Н. О. Воспоминания: Жизнь и философский путь. – Санкт-Петербург, 1994. – С. 19–20.

Запись разговоров с Е. И. Строгоновой хранится в моем архиве.

Архив Центра русской культуры (Дома Каллистратова). – Даугавпилс.

Солженицын А. И. Архипелаг Гулаг: 1918–1956: В 3 т. – М., 1989. – Т. 2. – С. 123.

Письма А. И. Солженицына к А. И. Формакову находятся в Даугавпилсе в Архиве Центра русской культуры (Дома Каллистратова).

В 1784 г. по проекту тульского архитектора К. С. Сокольникова было также построено здание волостного училища.

Вопрос об авторстве плана Богородицка до сих пор остается открытым. Ряд исследователей утверждает, что он принадлежал И. Е. Старову (см.: Ильин 1961, 168, 299; Белехов, Петров 1950). В более современных исследованиях утверждается авторство Болотова (см.: Гуляницкий 1982, 25), но единственным основанием для такого вывода, кажется, являются мемуары самого Болотова (1873,777–778). Между тем, факты пребывания Старова в Богородицке неизвестны (он, вероятно, проектировал дворец на основании топографической съемки местности и генерального плана участка), и Болотов вполне мог присвоить себе замысел незнакомого ему человека (в мемуарах Болотов ни разу не упоминает имя Старова, а пишет лишь о тульских архитекторах, непосредственно участвовавших в строительстве). Возможно также, что Болотову принадлежала лишь часть замысла.

По иронии судьбы, городского врача Белкина звали Иваном Петровичем. Могила его находится на территории дворцового парка, рядом с церковью. На гранитной плите надпись: «Белкин Иван Петрович. 1874–1934. Организатор санатория «Красный шахтер». Член КПСС с 1903 г.»

Точно установить всех участников строительства пока не удалось. В двух источниках, где они перечислены (см.: Бердышев 1988, 314; Лазарев 1987, 6), не все фамилии совпадают, кроме того, встречаются и некоторые различия в написании фамилий (Миронов – Мираков, Акольцин – Акользин).

К сожалению, на этом борьба за восстановление Богородицкого дворца не закончилась. В тульской областной газете «Молодой коммунар» (от 23/ІХ 2000) опубликована статья Олега Хафизова «Богородицкий дворец под угрозой», в которой вновь идет речь о необходимости срочных реставрационных работ (см.: http://mk.tulacity.ru/issues/page. php3? issue=9664&page=20002309).

Достаточно сказать, что повести предпослан эпиграф из поэмы А. А. Блока «Двенадцать», что заставляет противопоставить «двенадцать разрушителей» Блока «двенадцати созидателям» Лазарева, восстанавливающим то, что начали разрушать с 1917 г. Это было отмечено автором послесловия к сборнику произведений Лазарева (см.: Лобанов 1987,298).

В статье Павловой говорится, что подобный общественный подъем был отмечен в Богородицке только однажды, когда в день похорон Ленина горожане собрали деньги ему на памятник.

Речь идет о замысле создания парка-музея «Зеленой Третьяковки», а Ленинград здесь выбран для сравнения – видимо, как «столичный» город с большим числом парковых ансамблей.

В послесловии к журнальному варианту повести Лазарев писал: «Оглядываясь назад, вижу теперь, что был свидетелем настоящего подвига богородицких жителей» (Лазарев 1978а, 147). Утверждение, что энтузиастам города удалось совершить невозможное, подвиг, присутствует почти во всех газетных публикациях, как местных, так и центральных (см.: Новиков 1971,7; Левина 1976,2; Лазарев 19786, 3).

Не случайно в голове одного из участников субботника все время вертится строчка из стихотворения М. Ю Лермонтова «Родина»: «Но я люблю, за что не знаю сам <…>» (Лазарев 1987,27). 

Энтузиазм жителей может быть проиллюстрирован некоторыми статистическими данными. По подсчетам Кобякова, в работах по строительству дворца приняли участие 1683 жителя Богородицка (Лазарев 1987,6; см. также: Бердышев 1988, 314), которые, в частности, убрали 2000 кубометров строительного мусора (Павлова 19736). К сожалению, представить эти цифры в процентном соотношении достаточно сложно, так как, по сведениям Большой советской энциклопедии, население Богородицка по данным на 1968 г. составляло 30000 чел. (БСЭ, 449), а Павлова в своей статье (1973 г.) сообщает, что в Богородицке 28303 мужчин и 34396 женщин (Павлова 1973а). Трудно представить, что реставрация дворца вызвала в Богородицке демографический взрыв, увеличивший население почти в два раза. Скорее можно предположить, что в один из источников вкралась ошибка. (Павлова, склонная к статистическим наблюдениям, приводит и другую цифру: в 1972 г. 2498 человек оказались в вытрезвителе, что почти в полтора раза больше участвовавших в 10-летнем строительстве).

Установление прототипа этого героя, которого можно назвать главным в повести, составляет определенную трудность. Возможно даже, что это вымышленный или собирательный образ, потому что он наиболее разработан в художественном отношении: Лазарев включает в текст дневник Тихомолова, часто передает его внутренние монологи, с этим героем связана единственная, хотя и не очень ярко выраженная, любовная линия.

Единственный человек, который проявляет готовность бороться за эту публикацию дальше, – ученый Твердышев [А. П. Бердышев, автор нескольких статей и цитированной выше книги о Болотове] – тоже оказывается провинциалом, только уральским (Лазарев 1987, 135). Следует отметить, что издание это все же было осуществлено (см.: Болотов 1988).

Трудно удержаться от соблазна интерпретации фамилии Перелогов. Перелог'земля, находящаяся под паром' (Даль 1990, 63). Болотов уделил очень много внимания экспериментам с выгонной системой земледелия, и одним из самых значительных его достижений в этой области считается открытие преимуществ семипольной системы. Подобная параллель может показаться натянутой, но по отношению кхудожественной системе Лазарева она представляется вполне корректной.

Не исключено, что отчасти Лазарев изображает реальную ситуацию. Это предположение основано на том, что в статье Павловой Потапов тоже приобретает болотовские черты (Павлова 19736). Он ведет аскетический образ жизни («я не пил, не курил – я читал», – говорит о себе Потапов), однообразно питается, причем в рационе его преобладает гречневая каша, владеет большой библиотекой. Все эти черты напоминают биографию Болотова. Это может быть простым совпадением (в том числе и авторских интенций Лазарева и Павловой). Но вполне возможно также, что сам Потапов, известный библиофил, сознательно строит свою жизнь «по образцу» болотовской.

Во время работы в Богородицке Болотов был еще не старым человеком. Но его постоянная активность на протяжении почти столетия, при декларируемой неизменности убеждений и самого образа жизни, приводит к восприятию Болотова как старика начиная почти с момента его отставки, когда ему было 24 года.

В статье Павловой Потапов также расценивает стройку как свое последнее и главное дело: «Уж последняя моя стройка!. Сколь понастроили… А не обидела меня, слышь-ка, последняя моя. И сколько ж, послушай, бессеребренников на Руси! Особенно по библиотекам да музеям… Широкая страна!» (Павлова 1973 г).

Нельзя не отметить, что на сайте Богородицкого дворца-музея (http://bogoroditsk.arm-museum.ru/russ/into.htm) ни словом не упомянуты те, кто задумал и осуществил восстановление дворцового комплекса, хотя в самом музее есть небольшая экспозиция, посвященная этим событиям.

Выступая в роли мемуариста, фиксирующего каждодневные события современности, сам автор повести Лазарев тоже реализует «болотовскую» модель поведения.

Лазарев живет в Москве, но постоянно обращается в своем творчестве к истории Тульской области. Позиция «земляка из столицы» дает ему основания утверждать собственную объективность при взгляде как на Москву, так и на периферию.

Изначально Краснополец принадлежал Торопецкому уезду Псковской губернии; за время советской власти побывал в Холмском, Плоскошском районах, относился к Калининской и даже Ленинградской областям.

Запись сделана С. Г. Леонтьевой, К. А. Маслинским и Н. Г. Родионовым и хранится в фольклорном архиве Академической гимназии СПбГУ, №№ 2000-08-15,2000-08-16.

Характерный пример, демонстрирующий различие функций профессиональной и спонтанной экскурсий, представляет собой путеводитель «Тропами Валаама», написанный профессиональным экскурсоводом. Автор этой книги ставит перед собой нетрадиционную для таких изданий задачу: «<…> помочь туристам самостоятельно познакомиться с Валаамом, сориентироваться на местности, снабдить их необходимыми краткими сведениями и рекомендациями и поделиться своими впечатлениями о Валааме, стать добрым товарищем и спутником в путешествии по острову и архипелагу» (Казанков 1994, 1). Автор стремится представить собственное видение Валаама и ориентирует своих читателей на формирование целостного индивидуального образа острова. Книга изобилует эмоциональными описаниями панорам, литературными цитатами, встречаются даже стихи автора, связанные с конкретными Валаамскими пейзажами. Однако автор навязывает читателям многие стереотипы, свойственные экскурсоводческому тексту на Валааме. Что касается предмета нашего описания, то в нем тоже можно и нужно прослеживать навязанные экскурсоводами или краеведами стереотипы, но личностный взгляд все же преобладает. О влиянии краеведческих стереотипов на восприятие города его жителями см.: Литягин, Тарабукина, 2000, 334–346. 

Термин «спонтанные культуры» предложен в качестве рабочего С. Ю. Неклюдовым для описания городских, преимущественно низовых традиций, бытующих в непрофессиональной среде, при объявлении виртуальной мастерской «Традиции спонтанных культур: жизнедеятельность и морфология».

Приведем диалог, произошедший между А. А. Трейманом и его соседом во время спонтанной экскурсии:

«Сосед: А вы сами с Ленинграда, да? Вот поинтересовались бы, елки зеленые, там где-то же архивы должны быть… Вот существовал, существовал ли с этого дворца подземный ход… А. А.: Подземный ход… Вот только что говорили! Арнольд, найдем, найдем. Сосед: Вот где-то должны быть… вот что-нибудь такое… А. А.: Найдем. Я по логике говорил: поскольку ведь они делали чтобы вдруг спастись, ведь литовцы нападали, войны были… Поэтому куда может быть? Конечно, вот только в направлении леса, а не в населенный пункт. Сосед: Интересно найти, вот, посмотреть, как это строилось все, как это, обходили воду, как это, обходил ключи, все… Вот интересно. А. А.: Интересно. Сосед: Хоть направление, хоть в какую сторону… А. А.: Слушай, как жизнь чуть-чуть полегчает, когда тебе не надо будет ходить за этим… <за ряской> Сосед: Это когда я свиней держать не буду. А. А.: Мы с тобой лопаты в руки – и попробуем… Сосед: Тут надо вот так вот: бурить, а потом вот взрывчатку… А. А.: А может, буром… Сосед: И потом этот прибор. Где что-нибудь покажет, значит там. <…> Скелеты какие-нибудь, знаешь, что-нибудь такое… А. А.: Драгоцен… А может, ящики с вином там, э, милый, такие же бутылки хранили…». 

Все цитированные тексты записаны в ходе фольклорных экспедиций Академической гимназии Санкт-Петербургского государственного университета в 1999–2000 годах. Помимо автора, в этих экспедициях принимали участие студенты СПбГУ О.Ермишкина и И.Назарова, ученики АГ СПбГУ С. Виноградов, А. Громова, Е. Красильников, Е. Новикова, Д. Сурикова, И. Филиппов, А. Шевчук. Тексты цитируются по фонограмархиву АГ (ФА АГ СПбГУ, № 99112907).

'Любите, берегите свой город', Трудовая слава, 1963, 8 сент., № 141 (282), 4.

Трудовая слава, 1964,19 апр.,№ 63 (408), 4.

'Рейд прожектористов: Чем недовольны проживающие в общежитии', Трудовая слава, 1965,25 апр., № 66 (7808), 3.

'Этому не должно быть места: (С сессии Тихвинского горсовета) , Трудовая слава, 1964, 26 июля, № 118 (463), 3

Шаскольский, Файнштейн, Самушёнкова 1984, 165. Ср.: «Да, город настойчиво атакует окрестные деревни. Но в Лазаревичах, Заболотье, Фишевице кое-где еще крепок дух деревенского уклада. Не заражена душа городскими бациллами стяжательства, словоблудия, подлостью мелочной и завистливой» (Алданов 1991,12).

Тихвинец, 1997, № 1. 3-я стр. обложки.

Тихвинец, 1997, № 1,51.

Ср.: «Имя В. В. Захарова в нашем городе многие помнят. Он был нашим земляком, занимал самую что ни на есть скромную дожность в послевоенные годы – заведующего горкомхозом. Но не должность приносит славу, а деяния человека. Стараниями В. В. Захарова наш город был превращен в парк. К сожалению, дело этого подвижника не продолжил никто из его последователей» (Девяткин 1994, 3).

Материалы исследования были собраны в четырех экспедициях АГ СПбГУ с 1998 по 2000 год. В статье цитируются тексты, записанные в экспедициях 2000 г. при участии Я. Асташевой, Н. Белоевой, А. Берковского, И. Зеленина, А. Коваль, А. Прыткова, Е. Чебучевой.