Герои античных стадионов - страница 39

стр.

Подобных случаев в те далекие времена было немало. И хотя эллины буквально обожествляли лучших атлетов, малодушия и нечестности они им никогда не прощали.

Одного спартанца, который послал в Олимпию свою конную упряжку от имени Фив, тут же на стадионе на глазах тысяч зрителей высекли розгами. Тем более что Спарта в то время вообще была лишена права выступать в Олимпии.

Разумеется, этические взгляды древних греков во многом отличались от наших. Такие понятия, как честь и доблесть (по-гречески «арэтэ»), в каждую эпоху трактовались по-разному. И это часто находило свое отражение и в древнегреческой литературе.

Среди эллинской аристократии действительно очень ценилось физическое совершенство: сила, выносливость, ловкость и, наконец, телесная красота. Но не изолированно и абстрактно, а лишь в социальном комплексе, или, говоря по-современному, в сочетании с высокими моральными качествами.

Поэт Тиртей, живший в VII веке до н. э., в своих произведениях возвеличивал Спарту, считая основой арэтэ патриотизм и мужество воинов, опирающиеся на физическую мощь. Сила, ловкость и быстрота не имели самостоятельной ценности для Тиртея, который говорил:

Я не считаю ни памяти доброй, ни славы достойным
Мужа за ног быстроту или за силу в борьбе,
Хоть бы он даже был равен циклопам и ростом и силой
Или фракийский Борей в беге ему уступал,
Хоть бы он видом был даже прелестней красавца Тифона
Или богатством своим Мида с Киниром затмил,
Хоть бы он царственней был Танталова сына Пелопса
Или адрастов язык сладкоречивый имел,
Хоть бы он всякую славу стяжал, кроме доблестной силы!
Ибо не будет никто доблестным мужем в войне,
Если не будет отважно стоять в виду сечи кровавой
Или стремиться вперед в бои рукопашный с врагом,
Это лишь доблесть и ото лишь подвиг для юного мужа
Лучше, прекраснее всех прочих похвал средь людей![18]

Так писал поэт, обращаясь к спартанской молодежи. Правда, он призывал юных лакедемонян побеждать не только иноземных захватчиков, но и свободных эллинов из антиспартанского лагеря. Но в особенности восставших рабов!

Конечно, с современной точки зрения, во взглядах Тиртея не так уж много прогрессивного. Но заслуживает внимания то, что он не признавал «чистой» агонистики, отрицал атлетику как «искусство для искусства».

Приблизительно таких же взглядов на физическую закалку и ее общественное значение придерживался современник Тиртея поэт Архилох. Он сам был отважным воином и патриотом. В одном из фрагментов его стихотворения читаем:

Нет, мне не нравится вождь высокий, с изящной походкой
И завитыми надменно кудрями, красивый, холеный.
Пусть малорослый иной, пусть и ноги имеет кривые,
Только бы твердо ступал по земле и был сердцем отважен[19].

Прошло почти столетие. Поэт Ксенофан в одной из своих элегий жаловался на чрезмерное возвеличивание атлетов, тогда как ученые, поэты, даже общественные деятели, которые пекутся ежедневно о благе отчизны, остаются позади, за пределами общественных симпатий. И часто, отмечает с грустью Ксенофан, быстрота ног и крепость рук приносят человеку больше почестей, чем разум и талант. И это весьма прискорбно, ибо

…несправедливо,
Если искусству ума силу народ предпочтет.
Пусть и могучих кулачных бойцов не имеет наш город,
Нет ни борцов-крепышей, ни пятиборцев лихих,
Ни бегуна быстроногого (как средоточия мощи,
Что в состязаньях мужи ценят превыше всего),
Но все равно в благоденствии город цветущий пребудет.
Радости мало для всех, если в упорной борьбе
Стать победителем в играх удастся кому-то:
Город ведь наш оттого станет едва ли сильней[20].

Ксенофан воспевал гармонию физического и умственного развития, отдавая все же предпочтение интеллектуальному перед физическим. И эта поэтическая критика — отзвук длительного спора между сторонниками физической и умственной культур. Но, выступая против бездумной атлетики, Ксенофан показывает себя глубоким знатоком агонистики. В частности, виды олимпийских состязаний в упомянутой элегии перечислены именно в той последовательности, в какой они чередовались на берегах Алфея.

Итак, все три поэта — Тиртей, Архилох и Ксенофан — выступали против чрезмерного увлечения физической силой и телесной красотой, которые становятся самоцелью.