Герои Коммуны - страница 9

Социалист Лефрансе завоевал репутацию лучшего социалистического оратора. Этот школьный учитель задолго до образования Коммуны приобрел опыт революционной борьбы и подвергался преследованиям. Он красноречиво показывал ограниченность слепых последователей Прудона, их политическую трусость. Еще за пять месяцев до революции 18 марта он говорил: «Лишь Интернационал и рабочая федерация способны осуществить социальную революцию, которую обозначит провозглашение Коммуны, становящееся все более вероятным».

Наиболее многочисленной группировкой были революционеры-якобинцы. Они романтически преклонялись перед идеями и делами крайних революционеров Великой французской революции, возглавлявшихся Робеспьером. Якобинцы в Коммуне представляли интересы городской мелкой буржуазии, у них были и социалистические стремления, правда довольно неопределенные. Духовным вождем якобинцев являлся Шарль Делеклюз.

Видную роль в Коммуне играл друг Делеклюза адвокат Тамбов. Вместе они боролись против империи Наполеона III. В Коммуне Гамбон входил в комиссию юстиции, а затем — в Комитет общественного спасения. В дни «кровавой недели» он героически сражался на кладбище Пер-Лашез, а потом вместе с Варленом защищал одну из последних баррикад. Но в группе якобинцев, как и других, были и случайные для революции люди вроде Феликса Пиа, шумевшего без толку, но не без вреда больше всех.

К якобинцам примыкали бланкисты, последователи великого революционера Огюста Бланки. Он сам тоже был избран в Коммуну. Однако еще 17 марта полицейские Тьера арестовали его, заточили в тюрьму, так что он узнал о Коммуне уже после ее гибели. Бланкисты — Эд, Дюваль, Ранвье, Ферре, Риго — были крайне удручены отсутствием своего вождя. «Без Бланки нельзя ничего сделать, — говорил Риго, — с Бланки можно сделать все». Блацкисты были энергичными и бесстрашными революционерами, хотя у них, подобно якобинцам, не было ясной социальной программы.

Многие бланкисты входили в Интернационал. Среди них выделялся энергией, революционной смелостью рабочий-литейщик Дюваль. Он был одним из самых решительных руководителей в день 18 марта и стал генералом Коммуны. К несчастью, Дюваль погиб еще в самом начале апреля. Бланкист, член Интернационала, он заслужил исключительную популярность среди рабочих Бельвиля своей самоотверженной борьбой за революцию.

Наибольшим авторитетом среди бланкистов пользовался Тридон, близкий друг Огюста Бланки. Этот в прошлом состоятельный человек своему богатству предпочел служение революции. Талантливый, остроумный журналист, член Интернационала, он, будучи неизлечимо больным, поражал своей сверхчеловеческой выдержкой. Смелыми и преданными революционерами проявили себя Риго и Ферре. Но они, пожалуй, в наибольшей степени выражали слабость бланкистов. Они пренебрегали деловой повседневной работой, питали слабость к ультрареволюционной фразе.

Гюстав Флуранс, которого относят и к бланкистам и к якобинцам, славился беспримерной смелостью. Но из-за нежелания видеть реальные трудности и сложность обстановки он неизменно терпел неудачи. Маркс не зря говорил, что Флуранс слишком полон иллюзий и революционного нетерпения. В отличие от него бланкист Эдуар Вайян, врач и инженер, проявлял в Коммуне несравненно больше деловой выдержки. В Коммуне он ведал делами народного просвещения и стремился внести в него социалистические принципы.

Среди видных деятелей Коммуны выделяется яркая фигура журналиста и писателя Жюля Валлеса. Этот типичный революционер-одиночка, представитель интеллигентской богемы, тем не менее зарекомендовал себя преданным революционером. В последние недели Коммуны Валлес выступал вместе с группой социалистов.

Все вместе коммунары составляли гигантскую массу доблести, необычайной революционной стихийной силы и мужества. Но эти замечательные источники успеха остались нереализованными из-за отсутствия революционной, дисциплинированной партии единомышленников. Когда дело доходит до того, что каждый имеет в душе как бы свою собственную политическую партию, общая борьба обречена на неудачу…