Герой на все времена - страница 11

Она колеблется, затем медленно садится как можно дальше от меня, все еще опираясь на кору.

— Что я могу для тебя сделать? — спрашиваю я, предпочитая отказаться от языка Голливуда и обратиться к образу старого доброго парня.

Она прочищает горло.

— Верно... — Останавливается, складывает руки, смотрит в сторону.

Забавно, что теперь, когда виски и гамак сброшены, она кажется почти застенчивой.

— Ты что-то хочешь? Скажи мне, что это не просьба о праздновании дня рождения, — говорю я, пытаясь разрядить обстановку. — Я не делаю животных из воздушных шаров.

Она слегка хмыкает, почти смеется, а потом смотрит на меня. Меня поражают веснушки, рассыпанные по ее носу и щекам. Эта беззаботная и юная черта кажется неуместной на женщине с таким серьезным характером.

— Я пришла за помощью, — говорит она. Изучая ее лицо, никогда бы не подумал, что она спокойна и решительна. Но я актер, и смотрю не только на выражение лица. Я слежу за ее руками. Они извиваются на коленях, и она сжимает их, пытаясь сдержать эмоции. Нервы. Беспокойство. Страх.

Я должен сказать, чтобы она уходила. Чтобы больше не беспокоила меня. У меня своих проблем хватает, не надо позволять ей сваливать на меня все, что не так в ее жизни. Я не мастер исправлять. Но... есть что-то в ней, в том, как она смотрит на меня. Не как на отжившего, а как на перспективного.

— Хорошо, — говорю. — Я слушаю.

Она закрывает глаза, и ее плечи опускаются на дюйм.

— Моя дочь, — говорит она. — Ты ее герой. Я имею в виду, Лиам Стоун.

Она открывает глаза и поворачивается ко мне. Киваю в знак понимания. У моего персонажа такое же имя, как и у меня, это было решение боссов сделать меня брендом.

— Она тоже хочет стать супергероем. Единственный способ, который она знает, — это тренироваться под руководством настоящего супергероя. Прямо как в комиксах. А ты — единственный супергерой в мире. Я хочу... то есть... я спрашиваю, не согласишься ли ты тренировать мою дочь.

Я отпрянул от женщины. Итак, я ошибся, она не отчаялась, она на самом деле сумасшедшая. Сумасшедшая фанатка. Я насмотрелся на них в прошлом. Они не могут отличить меня от персонажа, которого я играю. В прошлом это приводило к неприятным сценам.

Я разочарован. Я не понимал, как сильно хотел, чтобы она была чем-то большим, пока не понял, что это не так.

— Конечно, — говорю голосом, который, надеюсь, бесстрастен. — Я дам тебе автограф. Подпишу для вас несколько комиксов. — Встаю, чтобы дать женщине уйти с памятными вещами.

— Нет, — она хватает меня за руку. — Пожалуйста.

Я смотрю вниз на ее руку. Она краснеет и отстраняется.

— Прости. Ты просто... ты не понимаешь.

— Хорошо, — говорю я. Но думаю, что понимаю. — Как тебя зовут?

— Джинни, — отвечает она. — Джинни Уивер.

— Хорошо, Джинни Уивер. Я Лиам Стоун. Но я не супергерой. Я актер. Я сыграл супергероя. Ты понимаешь? Это притворство. — Нужно быть осторожным, когда объясняешь такие вещи. Иногда ситуация становится немного неприятной.

Она закрывает глаза и качает головой. Затем:

— Я знаю это. Я прошу за свою дочь. Она больна.

На слове «больна» ее голос срывается. И я понимаю, что неправильно понял ситуацию.

Джинни смотрит на меня, и я понимающе киваю.

— Продолжай.

— Мне позвонили сегодня утром.

— Ты говорила это.

— Доктора. — Она вытирает глаза, хотя я не вижу слез.

— Извини. Прошу прощения. Я еще никому не говорила.

Я жду, пока она справится, с чем борется.

— Лейкемия перешла в стадию ремиссии, а потом почти сразу же вернулась. Это очень редкий тип. Агрессивный. Лучше не становится. Бин, моей дочери, нужен донор костного мозга. Они сказали, что это ее лучший шанс.

Я замечаю маленький белый цветок клевера и срываю его. Мне нужно занять руки, не могу сидеть спокойно, пока она рассказывает мне об этой девочке. Я отрываю головку другого цветка и бросаю его рядом с первым.

— Они позвонили сегодня утром, — шепчет она. — По-прежнему ничего. Никаких подходящих доноров, ни в одном из реестров. Нигде. А скоро она в любом случае будет слишком слаба для пересадки.

Я роняю третью головку цветка.

— Что это значит? — спрашиваю я.

— Это значит... не заставляй меня это произносить.