Герой на все времена - страница 2
Сбоку от подъездной дорожки стоит деревянный забор. Он сгнил, и высокая трава поглотила его. Наконец, лес открывается, и я останавливаюсь в конце дороги. Трава заросла сорняками, и к входной двери ведет протоптанная дорожка. Я паркуюсь перед ржавым трейлером. Он односкатный. Голубого и бананово-желтого цвета, с узкими маленькими окнами и внутренним двориком из цементных блоков.
— Он выглядит заброшенным, — замечает Бин.
Я дрожу. Он выглядит хуже, чем заброшенным, он выглядит как из фильма ужасов. Может, никто никогда не встречал Лиама Стоуна, потому что он умер два года назад, и с тех пор его тело гниет в приземистом трейлере.
Но это не может быть правдой. Парень из доставки говорит, что каждую неделю он забирает посылки из продуктовых интернет-магазинов, дистрибьюторов алкоголя и всего прочего. Кто-то же получает эти посылки.
— Он не заброшен, — говорю я.
Мне кажется, я вижу, как развевается занавеска, и потираю руки. Жара почти тридцать три градуса, но, будь я проклята, если не замерзла.
Бин отстегивается.
— Наверняка у него штаб под трейлером. Это уловка, чтобы обмануть Красного Паука. — Она хватает свою красную шелковую накидку и начинает повязывать ее на шею.
Ожидая, пока дочь подготовится, смотрю на книги, сложенные на пассажирском сиденье. «Преодоление горя» — руководство для вдов. «Я в порядке, ты в порядке». Руководство по материнству для одинокой мамы. «Как отпустить. Прощание». «Когда умирают хорошие люди». «Потерять ребенка».
Я сжимаю руки и сглатываю... все.
Бин...
Пихаю все книги на пол. Страницы трепещут, и каждая из них падает с сильным стуком. Они ничем не помогли, ни одна из них не помогла.
— Я готова, мама, — говорит Бин.
Поворачиваюсь к ней. Она в плаще и маске.
— Разве ты не великолепна? Лучший протеже, которого только может пожелать супергерой.
Она сглатывает и быстро кивает. Моя бесстрашная девочка нервничает.
Я не могу позволить ей увидеть, что тоже нервничаю. Во всем этом не хочу, чтобы она видела, как я напугана. Что не могу с этим справиться, что я в таком ужасе, что не сплю ночами, что рыдаю в душе, что мне приходится заставлять себя есть, что так боюсь за нее. Я не могу позволить ей видеть это. Я обязана быть уверенной, чтобы она никогда не узнала, что ее мама боится за нее. Я должна быть для нее опорой, чтобы, если придет время, она не боялась уйти. Когда придет время, когда она уйдет, тогда я развалюсь на части. Но до тех пор буду собирать себя по кусочкам и держать все в себе, чтобы ни один дюйм страха, или нервов, или стресса не выдал меня.
Я распахиваю свою дверь и попадаю в гнетущую жару. Открываю дверь для Бин, и она спускается на гравий.
— Не могу поверить, что я встречусь с Лиамом Стоуном, — тараторит Бин. — Он мой герой, а я с ним встречаюсь. И я могу тренироваться с ним. Я самый счастливый человек в мире. Бабушка сказала, что ты не знаешь Лиама Стоуна, и все это закончится горами страданий, а Хизер сказала, что ты неудачница и что Лиам Стоун — посмешище...
— Ну, бабушка и мисс Хизер...
— Но Финик сказал, что бабушка закаменела в своем горе, а Хизер холодносердечная су...
— Беатрис Рене, мы не используем такие выражения.
— Я просто повторяю то, что слышу. Они не верят, но я верю, и Финик тоже, и ты сказала, что сделаешь это, и ты всегда делаешь то, что говоришь. — Она смотрит на меня с абсолютным доверием, и это почти ломает меня.
Потому что я очень рано поняла, что худшая часть материнства, худшая часть жизни — это неспособность что-либо сделать. Невозможность спасти единственного человека, которого ты любишь больше, чем себя. Я не могу спасти свою Бин. Я не могу поцеловать ее и вылечить. Ничто из того, что я сделаю, не помешает ей страдать, умирать. Поэтому вместо этого я собираюсь дать ей то, о чем она всегда мечтала.
Супергероя.
Она сказала мне, что у нее есть желание. Стать супергероем под руководством Лиама Стоуна. И если смогу добиться этого для нее, я сделаю это. Клянусь своей жизнью и всем, что во мне есть, я сделаю это.
Бабушка Энид и Хизер и все остальные сомневающиеся, они не знают, они понятия не имеют, что я сделаю для своего ребенка.