Герой Советского Союза Борис Пирожков - страница 9
Первый самостоятельный полет!
Борис понимал, что нужно действовать четко, грамотно, без малейшей ошибки. Ведь сила резиновых аммортизаторов дает возможность планеру находиться в воздухе полторы-две, от силы три минуты. Но в этот короткий промежуток времени можно натворить немало бед. Стоит только во время взлета оттянуть на себя ручку управления — и планер взмоет вверх, а через несколько секунд, исчерпав подъемную силу, рухнет на землю. То же самое может случиться, если нечетко сработать рулями поворота.
А внизу по скату тем временем двумя тонкими змеями уже пролег черный резиновый аммортизатор, готовый вот-вот передать свою силу планеру для взлета в воздух.
Борис Пирожков поднял руку: «Готов к взлету».
Через минуту он уже не видел ни друзей, натягивавших аммортизатор, ни инструктора, ни склона горы. Он видел только небо и набежавшие навстречу дома родного поселка. Огромное чувство радости охватило Бориса. Ему неудержимо захотелось петь. Но вот его взгляд упал на обтекатель, и он заметил, что находится выше линии горизонта.
«Иду с набором высоты. Еще немного, и скорость будет потеряна — и тогда планер камнем пойдет вниз», — молнией пронеслось в голове. Борис сразу же слегка отдает ручку управления от себя и начинает планировать на большую поляну.
Земля все ближе и ближе. Вот уже прошлогодние сухие стебельки травы коснулись планера. Легкий толчок — и машина покатилась по поляне. А сзади уже был слышен топот бегущих людей и неслись дружеские крики:
— Молодец, Борис, отлично летал!
Вслед за первым вылетом последовали другие. Их приходилось выполнять и при боковом ветре, и в ненастную погоду. Но инструктор неизменно ставил Борису отличную оценку.
Это не было случайностью. Пирожков понимал, что учеба в планерном кружке — первая ступень, которая ведет к настоящему летному мастерству. Именно здесь нужно приучать себя к выдержке.
Серьезное отношение к каждому занятию, уменье анализировать свои ошибки и ошибки других курсантов помогали ему день ото дня совершенствовать навыки и приемы в управлении планером, умело и точно производить взлет и посадку.
Все это пригодилось, когда курсанты начали полеты на планере лучшей конструкции — Г-9.
Полеты на новом планере стали более сложными и ответственными. Самолет забуксировывал планер на высоту семисот метров, затем отцеплял его. Курсанту требовалось произвести несколько эволюций в воздухе, затем сделать развороты и совершить посадку на аэродром.
Как всегда, Борис Пирожков немало времени провел за подготовкой к этим полетам. Он по нескольку раз перечитывал свои конспекты, учебники, тщательно изучал схемы, чертежи, где подробно говорилось о режимах полета, о поведении планеров Г-9 в различных воздушных потоках. Особенно внимательно следил он, как инструктор совершает взлет и управляет планером в воздухе.
Но при первом же полете на Г-9 с Борисом произошло непредвиденное событие. Он четко произвел взлет и на положенной высоте отцепил планер от самолета. Безмоторный летательный аппарат легко и плавно скользил в голубом просторе. Возможность самому управлять планером продолжительное время на большой высоте наполнила радостью сердце Бориса. Ему хотелось летать как можно дольше, забраться на еще большую высоту.
И как бы в ответ на это желание планер вошел в восходящий воздушный поток.
«А что если попробовать забраться выше?» — подумал Борис, и руки машинально подтянули немного ручку. Планер пошел вверх.
«Прекрасно. Оказывается, можно и после буксировки самолета забраться выше». И Борис опять взял ручку на себя. И опять планер взмыл вверх. Теперь уже домики превратились в маленькие спичечные коробки, а люди казались похожими на муравьев.
«Может быть, — сделать петлю Нестерова? Следует только смело действовать ручкой, уловить момент перевода планера в завершение петли. Вот ребята удивятся!»
Борис оглянулся в сторону аэродрома.
«Далеко улетел. А что скажет инструктор? Надо скорее возвращаться», — тут же решил Борис и поворотом ручки влево развернул планер в сторону аэродрома.
Теперь уже полет усложнился. Встреченная на границе аэродрома воздушная струя на этот раз была справа и заставляла Пирожкова быть в напряжении, более осторожно действовать рулями, чтобы планер не взмыл снова вверх, а летел на положенной высоте.