Героями не рождаются 2 - страница 12

– Я запомню.

– Не сомневаюсь, – Северов прекратил буравить меня своим пристальным взглядом, удостоверившись, что я проникся важностью момента. – Ладно, пожалуй, пока с тебя достаточно. Эту неделю приходи в себя после переезда, налаживай быт, жду тебя в следующий понедельник, – он поднялся, и я встал следом, – и вот еще что. Очень часто молодые люди, приехавшие в Столицу, скажем так… пускаются во все тяжкие. Поаккуратнее с этим, приводы в милицию независимо от причин не красят репутацию госслужащих.

Москва… Москва никогда не меняется. Хотел бы я так сказать, однако тогда это утверждение не соответствовало бы истине. Я помню ту, свою Москву. Не сказать, что она являлась идеальным местом для проживания, но жителем никакого другого города я себя не представлял. Возможно потому, что если куда и путешествовал, то только в туристических целях, когда полноценно проникнуться укладом и обычаями новых мест попросту невозможно. Я жил в довольно старом районе, забитом тихими – насколько это вообще возможно в таком мегаполисе – улочками и двориками. Но там постоянно что-то менялось. Сносилось старое, возводилось новое.

Эта же Москва… её застройка показалась мне более продуманной. Центральные районы практически не изменились. Прогуливаясь по ним и проветривая голову после разговора с Павлом Ильичом, который с ходу знатно меня загрузил, я неоднократно ловил себя на мысли, что будто бы переместился в пространстве и времени. Всё те же улицы, те же забитые машинами дороги, те же будто бы вечно занятые горожане и выделяющиеся среди них стайки любопытных туристов. Разве что рекламы стало поменьше, а соответствующей символики – побольше. Ну, оно и понятно – Столица.

Зато чем дальше от Садового Кольца, тем больше я подмечал изменений. Да даже район Вавилово, где располагалась наша квартира, не был знаком мне по прошлой жизни. Северо-восток города, синяя ветка метро. Метро, кстати, тоже оказалось куда более ветвистым, чем я помнил. Эта Москва разрослась куда сильнее, отхватив солидные куски замкадовых территорий. Взять хотя бы печально известное Жулебино, где в восьмидесятых годах разверзся Пролом. Не такой здоровенный, как в том же Бомбее, но полгорода тогда эвакуировали и проутюжили ту территорию авиаударами знатно. Теперь там то ли пустырь, то ли свалка, то ли сверхсекретные объекты понатыканы – фиг разберёшь. Закрытая территория, короче. Повезло ещё, что там не плодятся после всего случившегося Изверги, а то была бы у москвичей собственная Зона под боком.

Гуляя по центру, я постоянно внимательно всматривался в окружающее меня пространство своим Магическим Зрением, однако никаких аномалий – или Искажений, если использовать терминологию Шоу – не заметил, хотя она меня уверяла, что уж с этим-то здесь всё должно быть в порядке. Побродив по Старому и Новому Арбатам, да исключительно ностальгии ради перекусив шаурмой, купленной в ларьке – кажется, это какое-то межмировое явление, которое никак не вытравить из бытия – я спустился в ближайшую станцию Метро, благо в центре они буквально на каждом шагу.

Вообще-то у меня имелись права, какой-никакой опыт вождения отцовской тачки и даже некоторые сбережения, однако же брать себе машину, чтобы передвигаться по Москве… скажем так, я ещё не окончательно свихнулся. Нет, если бы моё будущее место работы не было расположено в самом центре, ещё можно было бы подумать о необходимости обзавестись собственным транспортом. А так – без вариантов. Ну, если я, конечно, не собираюсь терять минимум пару часов в день на очень своеобразный отдых в столичных пробках. Так что, Метро – по прежнему наш выбор.

Я добрался до дома первым и как раз успел приготовить абсолютно невзыскательный ужин в виде поджаренного мяса с картошкой и салатом, прежде чем вернулась Анна. Выглядела она усталой и раздраженной, так что я повременил с расспросами, быстренько накрыв на стол и разложив еду по тарелкам.

– Ты был прав, – заявила она, после того, как мы перекусили.

– М? – Я вопросительно взглянул на неё, флегматично облокотившуюся на кухонный стол. – В чём конкретно?