Геройский Мишка, или Приключения плюшевого медвежонка на войне - страница 7

— Соскользни, соскользни же вбок, когда будем возле камня! — умолял я ящик. — Но только хорошо примерься.

Ящик примерился. Раздался грохот, Гришкины проклятия, мы ударились обо что-то — и тишина.

Крышка ящика, похоже, съехала вбок, сделалось чуть светлей. Теперь я слышу лучше. Обозы, видимо, уже проехали, тарахтенье и крики отдалились. Наши лошади рвутся из постромков, бьют по земле копытами. Гришка бранится. Выстрелы гремят, но всё дальше и дальше. Тянутся минуты, долгие как годы. Что же будет, что нам приготовила судьба?

Громче и громче топот множества ног.

— Сдаюсь! — кричит по-русски Гришка.

Мои уши дрожат в ожидании ответа.

Кто-то произносит:

— Коней бы держал, дурак, покалечатся ведь!

По-польски.

— Свои!

Они стояли кучкой у подводы, допрашивая Гришку.

— Что ты вез?

— Генеральское имущество.

— Откуда?

— Со Львова.

— Да ну? — недоверчиво звучат голоса.

— Ей Богу! — божится Гришка.

— Эй, ребята! — слышится веселый командный голос. — А ну-ка загляните в какой-нибудь ящик.

Наш ящик ближе всего и разбит. Кто-то отрывает доску.

— Осторожней, как бы нам тут на воздух не взлететь, — потешается один. — Это бомбы.

— Отвяжись, не то ты у меня без бомбы улетишь, — звучит в ответ.

Родные! Родные! Каждое слово, как мед.

Чья-то рука просовывается меж салфетками, осторожно — ищет, щупает. Я издаю самый радостный приветственный писк. Рука стремительно исчезает.

— Что за черт? — спрашивает изумленный голос. — Ребенок?

— Что вы несете? Как бы он выжил в этом чертовом ящике? Задохнулся бы.

— Коль задохнулся, не пищал бы.

Логика несомненная. Новая рука еще более осторожно ощупывает вещи. Несмотря на легкость прикосновения, я пищу изо всех медвежьих сил. Теперь салфетки одна за другой взлетают в воздух. Ну наконец! Глаза мои жмурятся от света. Надо мной голубое весеннее небо и несколько склонившихся над ящиком молодых любопытных лиц.

На головах матеевки[4]. Они, наши!

Взрыв смеха. Меня заметили. Подхватили, подняли вверх. Все хохочут, держась за бока. Рассматривают, передают из рук в руки. Я мяучу, пишу и гавкаю. Умей я петь, запел бы.

Кто-то заметил мой ошейничек. Прочел. И снова радость.

— А ну-ка поглядите, братцы, что привез нам этот гражданин, — приказывает весело капрал.

Они перетрясают ящик.

— Ура! — раздается торжествующий крик. — Ресторан!

— Здорово!

Они чинят подводу, устанавливают ящик. Садятся кто где может. Меня торжественно несут в руках.

— Надо взять его с собой, когда пойдем рапортовать!

— Точно! — соглашаются все.

— Дурнем буду, если не представлю его Деду.

— Верно, Щапа!

Все во мне поет от радости. Как же прекрасна жизнь! Под ярким солнцем, куда ни кинь глазом — мир. За каждым бугорком ждут невероятные приключения. И я — с Ними!

У завалинки полуразрушенной хаты капрал, вытянувшись в струнку, докладывает:

— Гражданин капитан![5] Разрешите доложить: дозор вернулся без потерь. Взяли одного пленного, одну грузовую подводу и одного медведя.

— Вы, что, рехнулись, гражданин! Откуда здесь медведь?

— Из ящика, гражданин капитан. Щапа, давай медведя!

Тот, что меня нашел, подает меня капитану. Я, пользуясь возможностью, стараюсь как можно четче отдать честь капитану лапой.

Капитан прыскает.

— Где вы такого откопали?

— В ресторане, гражданин капитан. Он целый ресторан нам привез, — восторженно докладывает Щапа.

— Вы уже все обшарили?

— Ящик разбит, гражданин капитан! — объясняет капрал.

— А прочие?

— Не осмотрены, гражданин капитан.

— Давайте их сюда.

В ящиках обнаруживаются карты и бумаги генерала. Необходимо их срочно доставить Коменданту. Капитан собирается идти. Щапа вызывается помочь. Подмигнув товарищам, берет одной рукой бумаги, а другой подхватывает меня и следует за капитаном.

По пути я могу осмотреться и вижу — по миру, который сперва показался мне радостным, гуляют беда и горе. Поминутно грохочут выстрелы, там и сям чернеют свежие пепелища. Времени расспросить кого-нибудь по пути нет. Мы быстро идем вперед.

Земля раскопана, разрыта. В ямах и окопах груды разрезанной ржавой колючей проволоки.

Одна из хат целее остальных. Перед завалинкой группка офицеров.

— Привет!

— Привет!

— К Коменданту. С рапортом.