Гэсэр - страница 40
Были уши его в три аршина,
Содрогалась под ним вершина,
И была у гнедого красива
В три воза шириною грива.
Счастлив был Нюсата, что снова
Увидал своего скакуна!
Он за повод поймал гнедого,
Он в серебряные стремена,
Вспомнив прежние времена,
Ловко вдел могучие ноги,
Сел в седло, что сработали боги
Из якутского серебра.
Богатырства настала пора!
Был Бэльгэн несравненным конем:
Он взлетел на простор небесный —
Удержался всадник на нем.
Он в земные низринулся бездны —
Удержался всадник на нем.
Слышит всадник вопрос от коня:
«Ты какой обладаешь силой,
Что решил вскочить на меня?»
Молвил всадник: «Запомни, гнедой,
Обладаю силой такой:
Если б вдруг оказалась ручка
У великой тверди земной,
Я бы ручку эту рванул,
Я бы землю перевернул!
А теперь скажи мне слова,
Ты, исполненный хвастовства:
У тебя-то мощь какова?»
«Я умею бежать так скоро,
Что, пока три горсточки сора
Средь земного простора горят,
Я легко — туда и обратно —
Вкруг земли пробегу троекратно»,
Седоку ответил гнедой.
«Если так, мы должны с тобой,
Мой гнедой скакун, подружиться!»
Так сказав, ездок удалой
На гнедом помчался домой.
А гнедой Бэльгэн, словно птица,
Между небом летел и землей,—
То ли соколом, то ли беркутом,
Мимо туч, по камням низвергнутым.
Сотрясается твердь земная,
Небеса трепещут просторные,
Рассыпаются горы черные,—
Только пыль чернеет густая.
Красных гор не стихают обвалы,—
Только прах взметается алый.
Видит всадник: победно скача
Горной чащей лесной, горным лугом,
Приближаются друг за другом
Славных тридцать и три силача,
Приближаются, говорят:
«Ты — великий Абай-Гэсэр,
Наш хозяин и старший брат!»
Вверх посмотрят они — засмеются,
Вниз посмотрят — прольют слезу.
Небеса без них остаются,
Их земля поджидает внизу!
Так Нюсата, средь мрака ночного,
Получил на горе Сумбэр
Для величия — имя Гэсэр,
Для езды — скакуна гнедого,
Для гнедого коня — снаряженье,
Для сражения — вооруженье,
Для войны и для дел державных —
Тридцать три воителя славных,
Принял истинный облик свой.
Богатырь поскакал домой,
Возвратился он в край родной,
В тот, чья почва благословенна
И светла, благодатна река.
Увидал он отца Сэнгэлэна,
И стояли вокруг старика
Триста опытных знатных вождей
И три тысячи ратных людей.
Сэнгэлэн восхищен, изумлен,
Говорит он: «Саргал-нойон
Приглашает на пир гостей
В свой серебряный, белый дворец, —
Тучных режет быков и овец».
Ставят мясо — кряжи нагорные,
Ставят вина — воды озерные.
Бьет Саргал в золотой барабан,
Созывает на пир северян,
Он в серебряный бубен бьет,
Созывает южный народ.
Восемь дней пирование длится,
Девять дней страна веселится
И сама себе удивляется,
На десятый день — отрезвляется!
Молодого Гэсэра ханом,
По обычаю, нарекли:
Да земным он послужит странам,
Да защитою станет земли!
А у хана для дел державных —
Тридцать три воителя славных,
Триста опытных, знатных вождей
И три тысячи ратных людей!
Всадник на кроваво-рыжем коне
Вот однажды, когда в тумане
Просыпалась земная ширь,
В золотящейся утренней рани
Встал Гэсэр, сказал богатырь:
«Мне баранье мясо и бычье
Опротивело, не по нраву.
Я хочу таежной добычи,
На Алтае начнем облаву».
На Бэльгэне Гэсэр поскакал
По великим просторам Алтая,
То мелькая средь голых скал,
То в лесные чащобы вступая.
Без ночевки-дневки три дня
И три ночи он гнал коня.
Но с кургана ли, с горной ли вышки,
Даже из носу черной мышки
Он и капельки крови не пролил,
Кто же эти края обездолил?
«Думал я, что алтайские горы,
Что великие эти просторы
Изобильны зверями с клыками,
Что я встречу сохатых с рогами,
Оказалось, — ни робкого зверя
И ни хищного нет и в помине!» —
Так сказал он, глазам не веря
И ругаясь в таежной долине.
Он взобрался на горный отрог,
Удержаться от крика не мог:
Там, где дол цветами разубран,
Он увидел красавца изюбра!
Глухоманью, в безмолвии диком
За изюбром помчался он с гиком,
Но заметил: наперерез,
Там, где гуще листвы навес,
Скачет всадник в булатной броне
На кроваво-рыжем коне.
Красным солнцем лик обожгло,
Рдеет киноварью седло,
Косы черные — в целую сажень.
Сразу видно: всадник отважен!
На Гэсэра не глядя, стрелок
Из колчана стрелу извлек,
И, прицелясь, метнул ее
Из бухарского лука богатого,
И пронзил изюбра рогатого.
Повезло удалому стрелку!
Он добычу схватил на скаку