Гибель отложим на завтра. Дилогия - страница 35
И пусть Шейра никогда не видела гор вблизи, но в каждом предании слышала о них, а потому они казались ей такими родными, будто всю свою недолгую жизнь она провела на земле предков.
Теперь от некогда гордого и многочисленного народа осталась лишь жалкая кучка, но видимо и она не давала покоя шакальему сыну Элимеру — вождю шакалов. Отерхейнцы постоянно подбирались к границе их лесов, пытаясь вырубить их и построить мерзкие каменные дома. Но с этими горстками поселенцев айсады, живущие у самой границы, пока справлялись: поселенцев было немного и они не умели воевать.
В это новое неспокойное время вся жизнь племени изменилась. Теперь и женщинам приходилось охотиться, убивать врагов. Да и подростки нередко вступали в битвы. Сама Шейра впервые отправилась в бой в четырнадцать лет. Тогда у нее на глазах поселенцы убили отца. Она видела, как он упал, и его светлые волосы смешались с кровью и пылью, а голубые глаза так и остались открытыми. Мать погибла еще раньше. Шейра не плакала ни первый, ни второй раз. Сильно скорбеть по умершим — оскорблять их души. Даже девочкой Шейра это понимала. Отец яростно сражался и погиб как воин. И это правильно, такой и должна быть смерть айсада: в битве или от старости. Если воин умирает от болезни, либо по глупой случайности — значит, он прогневил духов, и они не дали ему достойной смерти.
И Шейра была истинной дочерью своего отца, она убивала проклятых шакалов, не зная пощады. Они не заслуживали жалости! А больше всего ей, как и многим, хотелось дотянуться до шакальего вождя. О, она готова была перегрызть его поганую лживую глотку! Когда-нибудь он заплатит за все! Духи айсадов могущественны, когда-нибудь они отомстят за гибель своих детей.
От гневных мыслей лоб Шейры прорезала складка, глаза сузились, мышцы напряглись. Но спустя миг она встряхнула волосами и рассмеялась. Именно смехом научилась девушка отгонять злые и горькие думы. Глубоко вздохнула, еще раз забавно тряхнула головой и неслышно побежала к становищу, расположенному на обширной поляне. Влажные от росы ветки деревьев хлестали ее по лицу, оставляя едва заметные царапины, но она не обращала внимания, ведь лесные жители привыкли к этому.
Вдруг прямо перед ней выросла фигура, заставив резко отскочить в сторону и схватиться за нож. Но вытащить его она не успела, ибо узнала в фигуре Тйерэ-Кхайе, Бегущего-по-Листьям — этот уважаемый воин должен был стать ее мужем сразу после праздника Весенней Луны. Совет старейшин давно решил, что их души родились друг для друга и суждено им быть вместе. Поговаривали, что Тйерэ-Кхайе скоро может стать одним из вождей. Значит ее, Шейру, очень ценили в племени, если посчитали достойной такого воина. Это приятно тешило самолюбие. Кроме того, Тйерэ-Кхайе ей нравился: храбрый, сильный, осторожный — сложно найти охотника удачливее.
Сейчас воин смотрел на нее невозмутимо, по взгляду синих глаз невозможно было догадаться, зачем он появился. Несколько минут прошло в безмолвии: негласное соревнование, истинный смысл которого давно позабыт — кто сдержаннее.
Тйерэ-Кхайе положил руку на плечо Шейры, повел по направлению к становищу и заговорил первым:
— Я искал тебя, Белая Кошка. Тебе нужно вернуться, тебя ждут.
— Что-то случилось?
— Из степи прискакали вожди туризасов, привезли знак мира. Будет большой совет. Предводители тогов, равенов и лакетов уже здесь, и наши шаманы бьют в бубны.
— О! — Шейра не смогла скрыть удивления. На ее памяти еще ни разу не собирались предводители сразу всех племен. — Великий совет вождей! Но при чем здесь я?
— Мне неведомо — лишь на совете прозвучат ясные слова. Вроде пророчество какое-то было. Большего мой язык сказать не может. Мне просто велели привести тебя.
Шейра промолчала, хотя и сгорала от любопытства. Но Тйерэ-Кхайе знать об этом было не обязательно.
Становище встретило их ударами бубнов и песнопениями шаманов. Шейра цепким взглядом отметила вождей соседних племен, хотя никто не смог бы сказать, что она оглянулась или покосилась на них.
Самые уважаемые воины, а также вожди сидели ближе к центру круга, дальше обычные охотники, а позади них толпились подростки и дети, вытягивая шеи, чтобы лучше видеть. Шейра незаметно проскользнула в средний ряд, Тйерэ-Кхайе — в первый. И только тут заметила девушка, что все взгляды обратились к ней, и услышала звучный голос верховного вождя айсадов — Дагр-Ейху: