Гибель Высоцкого. Правда и домыслы - страница 10
Какой тут унисон с героем? Сумбур… Где она – реальность, где авторские фантазии?.. Разобрать сложно.
Ну что ж, рОман так рОман. По словам писателя, «прием непривычный, даже дерзкий». Вот за эту самую «дерзскость» Новиков постоянно оказывается бит так называемыми «интернет-высоцковедами». Следует все же оговориться, что, в отличие от самопальных и занудных «высоцковедческих» псевдобиографий, и книга Владимира Новикова, и достойные издания Валерия Перевозчикова написаны живым литературным языком без навязчиво-заумных компиляций. Поэтому вызывают интерес и эмоции, и пользуются спросом, и переиздаются вполне приличными для такого формата тиражами. Кстати, некоторые «высоцковеды» настолько привыкли к справкам и цифирям, что даже не понимают, что такое книги, написанные живым литературным языком? А что им понимать, если свои одиозные фактологические компиляции они, не стесняясь, называют «повестями». Даже не вникая в значение этого слова.
Переиздается рОман Новикова уже в седьмой раз. Как говорится, на здоровье. Но в каждое новое издание вносятся поправки, связанные с новыми фактами биографии ВВ. Уж не в этом ли причина «соавторства» Новикова с Высоцким? А если по-серьезному, что с такой формы, как рОман, возьмешь? Вроде и пишется в рамках серьезной биографической серии, а все ж не чистая документалка, не научная работа. Жанр такого произведения определить довольно сложно. А исправить, подправить факты, художественные излишества можно и в следующем издании. И так до бесконечности… Но забавнее всего прочитать в предисловии этой книги такие строки:
«А самой главной тайной оставалась внутренняя жизнь Высоцкого, его творческая рефлексия, то глубоко интимное „чувство пути“, которое, согласно Блоку, отличает истинного художника. Предстояло реконструировать, воссоздать внутренний мир Высоцкого как человека и художника, что невозможно сделать в рамках строгой научности». При этом автор ставил себе еще одну задачу: «понять то, что осталось скрыто даже от близких Высоцкому людей». «Из этой биографии читатель узнает новые подробности о жизни этой мятущейся души, ее взлетах и падениях, страстях и недугах». Ни больше ни меньше.
Позже до меня дошло, что уход от реализма значительно облегчает задачу писателя: можно, к примеру, не называть вещи своими именами, выражаться заумно-образно, абстрактно философствовать и неопределенно размышлять. При этом все время как бы быть в теме. Пользуясь яркими выражениями, тем не менее художественно сглаживать острые углы, не наживая себе недоброжелателей.
«С наследниками героя проблем не возникало. Центр-музей Высоцкого оказывал мне содействие, а его директор Никита Высоцкий даже призывал меня не жертвовать правдой во имя ложной вежливости». Так, прикрываясь крутой музейной вывеской, господин Новиков уходит от правды-ответственности. И когда такое произведение называют «наиболее полной и объективной биографией Высоцкого», просто оторопь берет. Ведь книга, фактически имеющая статус официальной биографии поэта, – лишь вполне комплементарно написанная беллетризованная история его жизни.
Теперь-то я понимаю, что выбранный автором способ-метод-форма написания биографии – интроспективность – будто бы специально не дает возможности постановки-разрешения многих вопросов. Ну, разве может герой повествования сам их ставить и себе же отвечать? А может, такие вопросы и есть самые главные для освещения их биографом?
Какие-такие вопросы?
Почему песни Высоцкого были столь популярны в народе и одновременно запрещенными? Кто их запрещал, на каком уровне?
Почему имя Высоцкого постоянно «замалчивали» в СМИ? А если и писали, то совсем немного и всякую, извините, ахинею?
Что в песнях барда было такого уж антисоветского или бунтарско-разрушительного с точки зрения властей, чтоб не давать нормально работать их автору? Если это все фанатские придумки, то почему не было афишных концертов, в СССР не выпускались диски-гиганты? (Если не считать двух дисков-гигантов – двойного альбома «Алиса в стране чудес» и диска для продажи на экспорт.)