Гибельный огонь - страница 2

Кожа Кернеса была слишком красного цвета, чтобы можно было разглядеть румянец, но в его голосе прозвучал вызов. — Когда фермой владел старый Джон, он мог говорить что угодно, но теперь он мертв. Будь я проклят, если не получу индейский череп, как твой. Указывая на восток, на гребень холма, маленький человечек добавил: — Мне принадлежит половина этого проклятого места, и я собираюсь получить череп.

Антикварный шкаф в гостиной Дихолтера был собран его дедом еще до Первой мировой войны. Среди агатов и наконечников стрел, трости-меча и страусовых перьев виднелся коричневый человеческий череп. Семья всегда считала, что череп был найден в каком-то кургане, но даже старый Джон не был в этом уверен. Череп очаровал Кернеса, возможно, только потому, что Дихолтер отказался отдать ему его. Главный дом и вся его обстановка, включая кабинет, перешли к Дихолтеру по завещанию отца — точно так же, как новый дом, в котором жила его сестра Алиса с Кернесом и их детьми, перешел к ней. Остальная часть шестисот акров фермы была завещана Дихолтеру и Алисе совместно, с условием, что если кто-то из них попытается разделить имущество, то все это перейдет к другому лицу. Дихолтер разговаривал с адвокатом, и он был уверен, что Кернес сделал то же самое. Худшей новостью, которую они оба слышали за долгое время, было то, что завещание, вероятно, будет рассмотрено в суде.

— Есть закон, запрещающий раскапывать курганы, — пробормотал Дихолтер.

— Есть закон, запрещающий выставлять череп индейца напоказ, — выпалил в ответ коротышка. — Вы собираетесь привести сюда закон, Ди?

— Ну, — неуверенно произнес Дихолтер, — в кургане всего не найдешь. Вы не имеете на это права.

Кернес стоял, уперев руки в бока, пот от июньского солнца блестел на его лице. — Если я буду копать всю эту чертовщину, то я буду, — сказал он. — И вообще, сначала я вытащу череп.

Дихолтер вытер лицо огромной мозолистой ладонью. Ему не нравилось возиться с курганом. Тридцать лет назад старый Джон ударил его наотмашь, когда поймал своего сына, ковырявшегося в гладком склоне с помощью бура-ямкокопателя. Но Дихолтер помнил также кошмар, который будил его в течение многих месяцев после того дня, и этот сон был не более обычным, чем избиение его отцом. Тем не менее, позволить Кернесу забрать все… — Хорошо, — сказал Дихолтер, — я помогу вам копать. Но я могу выбрать всё, что угодно, кроме черепа. Я бы не удивился, если бы там было золото вместе с вождем. Вообще-то Дихолтер знал о курганах достаточно, чтобы сомневаться, что найдется что-то, что заинтересует не-археолога — часто курганы даже не были построены над телом. Но это было не то, что мог сказать массивный фермер своему шурину.

— Папа, — неожиданно сказал мальчик Кернес. — Если дядя Ди поможет тебе, я тебе не понадоблюсь, не так ли?

Кернес посмотрел на ребенка так, словно хотел его ударить. — Тогда продолжай, — рявкнул он. — Но я хочу, чтобы этот чертов сарай был покрашен, когда я вернусь. Это все!

Мальчик бросился бежать к дому. Винер, фермерская собака — наполовину колли, с лаем погнался за ним. — Малыш послушал свою мать, — проворчал Кернес. — Судя по тому, как вела себя Алиса, можно было подумать, что старина Джон вылезет из могилы, если я раскопаю этот курган. Должно быть, он вбил это ей в голову кувалдой.

— Он был силен в этом, — рассеянно согласился Дихолтер.— Я знаю, что когда он был мальчиком, на ферме еще жила пара индейцев племени саков. Может быть, они с ним разговаривали. Но он был силен во многих вещах.

— Ну что, вы готовы идти? — потребовал Кернес. Он повесил шланг насоса и теперь вспомнил, что нужно закрыть бак джипа.

Дихолтер поморщился.— Я поставлю культиватор в сарай, — сказал он. — И тогда мы отправимся.

Кернес ехал по прямой тропе через восточное пастбище. Там был ручей, который можно было перейти вброд, и пара оврагов, которые нужно было объехать, но трудный путь начался только тогда, когда они достигли подножия хребта. Они купили джип десять лет назад из армейских излишков, и резкие уклоны гребня заставляли мотор хрипеть даже на повышенной передаче. Склон усеивали кедры, перемежаясь с бычьим чертополохом, чьи пурпурные прицветники были готовы лопнуть. Перед самым подъемом на вершину, тропа сделала последний поворот назад. Когда Кернес резко повернул руль влево, мотор зашипел и заглох. Дихолтер вылез из джипа и прошел последние тридцать ярдов, а тот, что пониже ростом, выругался и нажал на стартер.