Гиброиды - страница 6

— Потому, — холодно ответил Джеймисон, — что тогда ты сам заманишь себя в ловушку. Если я правильно помню, как выглядел этот участок земли с воздуха, джунгли постепенно подходят к самой воде. Я бы не стал рассчитывать на то, что змея этим не воспользуется.

После очевидного замешательства извал спросил: “А почему бы тебе не пустить в ход свое оружие и не спалить ее?”

— И переключить на себя ее внимание, не успев добраться до мозга в ее покрытой броней голове? Эти змеи живут здесь всю жизнь и передвигаются в трясине так же свободно, как и по земле. Извини, я не могу пойти на такой риск.

Последовавшее молчание было напряженным и выдавало нерешительность. Однако долго медлить было нельзя, и извал это понимал. Наконец он неохотно спросил:

“Что ты предлагаешь? Только быстро!”

Джеймисона покоробило, что опять, в который раз, извал обращался к нему за помощью, зная, что тот не откажет, и ничего не обещая взамен. Но времени торговаться не было. Его мысли были четкими инструкциями:

— Мы должны действовать сообща. Прежде чем нападать, змея начнет раскачивать головой. Этим движением почти все известные во Вселенной рептилии пытаются загипнотизировать свою жертву. Фактически это отчасти и самогипноз, позволяющий змее сосредоточить все свое внимание на намеченной жертве. Через несколько секунд после того, как она начнет раскачиваться, я выстрелю в область глаз, и ее зрение будет повреждено. Ты тут же прыгнешь ей на спину — тут же! Ее мозг расположен сразу позади рога. Возьми ее там в клещи, прокуси, если удастся, а я буду отвлекать внимание выстрелами в туловище. Началось!

Огромная голова начала двигаться. Джеймисон медленно поднял бластер, стараясь унять дрожь в руках. Тщательно прицелившись, он нажал на спусковой крючок.

Завязавшаяся борьба подтвердила, что змея отнюдь не собиралась сдаваться без боя. Даже полчаса спустя, когда Джеймисон, спотыкаясь, добрался до берега и упал без сил, ее дымящиеся останки все еще шевелились. Придя в себя, Джеймисон увидел сидящего неподалеку извала, который пристально его разглядывал. В лоснящейся на солнце синей шкуре, под которой угадывались мощь и ловкость мышц, он представлял собой странное, но красивое зрелище. Было приятно думать, что по крайней мере сейчас эти мощные мышцы, разорвавшие в клочья гигантскую змею, были на его стороне.

Он выдержал взгляд извала и спросил:

— Что случилось с антигравитационным плотом?

“Я оставил его за тридцать ваших миль к северу отсюда”.

Помедлив, Джеймисон сказал:

— Нам нужно к нему вернуться. Я почти полностью разрядил бластер на змею. Для перезарядки можно воспользоваться портативным реактором, имеющимся на плоту. Бластер нам еще понадобится — с этим, надеюсь, ты не будешь спорить.

Извал промолчал, и Джеймисон, помедлив, решительно произнес:

— Совершенно ясно, что добраться туда быстро я могу только на твоей спине. Для этого можно воспользоваться парашютными стропами, которыми я привяжусь, чтобы не соскользнуть во время пути. Что ты на это скажешь?

На этот раз Джеймисон почувствовал, каких усилий стоило гордому извалу согласиться на роль вьючного животного.

“Несомненно, — наконец изрек он презрительно, — это единственный способ передвижения такого слабого тела, как твое. Что ж, тащи свои стропы”.

Через несколько минут Джеймисон решительно подошел к извалу и с уверенностью, которой отнюдь не чувствовал, положил возле него смотанные в клубок стропы. Вблизи тело извала казалось еще внушительнее. На расстоянии благодаря легкости и даже грациозности движений оно казалось меньше, чем на самом деле. Джеймисону было явно не по себе, когда он пытался сделать упряжь для этого шестиногого бегемота.

Не раз и не два, касаясь тела извала, Джеймисон чувствовал, как по телу животного пробегает дрожь отвращения.

— Должно сойти, — наконец произнес Джеймисон, осмотрев творение своих рук. Он продернул легкие стропы между передними и средними лапами извала и затянул их на спине, сделав из лоскутьев парашюта примитивное подобие седла. Такая конструкция никак не стесняла движений извала. Перекинутые через шею животного обрывки строп вполне могли служить своеобразной уздечкой.